В 2007 году команда исследователей под руководством Дэна Кахана провела еще один общенациональный опрос. Его темой были нанотехнологии – технологии, работающие на микроскопическом уровне. Два момента сразу бросились в глаза. Во-первых, подавляющее большинство американцев признались, что они ничего или почти ничего не знают об этих «как их там штуках». Во-вторых, на вопрос, есть ли у них собственное мнение на тему рисков и преимуществ нанотехнологий, подавляющее большинство американцев ответили утвердительно и поделились им.
Как у людей может быть собственное мнение о том, о чем они впервые услышали? Психологи бы сказали, что это исключительно эмоциональная реакция. Если респонденту нравилось звучание термина «нанотехнологии», он считал, что они характеризуются низкой степенью риска и высокой пользой. Если термин звучал пугающе, его оценивали с высокой степенью риска и низкой пользой. Как вы можете догадаться, Кахан обнаружил, что результаты подобных необъективно сформированных суждений присутствовали сплошь и рядом и они не коррелировали ни с чем.
Затем респондентам предложили ознакомиться с информацией на тему нанотехнологий – ничего, кроме сбалансированных фактов: потенциальные преимущества, потенциальные риски. После этого им вновь задали вопрос: есть ли у них свое мнение о том, насколько полезны или опасны нанотехнологии?
Многие респонденты изменили свое первоначальное мнение. «Мы предполагали, что респонденты оценят информацию, руководствуясь тем, как в их культуре воспринимают общие экологические риски», – отметил Кахан. Так и получилось. Иерархисты и индивидуалисты сконцентрировались на информации о преимуществах, и их суждения зазвучали гораздо более оптимистично: оценка пользы выросла, а степени риска снизилась. У эгалитаристов и коммунитаристов все произошло с точностью до наоборот. В результате скромного ввода информации суждения неожиданно начали коррелировать с культурологическим мировоззрением респондентов. По мнению Кахана, это самое серьезное доказательство на данный момент, что мы неосознанно фильтруем информацию о риске так, чтобы она отвечала нашим базовым представлениям об организации общества.
Исследования подобного рода только начинаются. Но уже очевидно, что человек не то идеально рациональное создание, каким он представлен в устаревших учебниках по экономике, и что он не оценивает информацию о рисках объективно и отстраненно. Он фильтрует ее, чтобы она подтверждала то, в чем он убежден. А его убеждения в значительной степени формируются под влиянием окружающих его людей и культурной среды.
В этом смысле метафора, которую я использовал в начале книги, не совсем верна. Подсознательная часть нашего мозга – это не одинокий охотник каменного века, блуждающий в городе, где он ничего не может понять. Это охотник каменного века, блуждающий в городе, где он ничего не может понять, в компании миллионов других таких же озадаченных охотников. Возможно, размеры племени сегодня немного увеличились и стало больше такси, чем львов, но прежние способы принимать решения, что считать опасным и как выживать, не изменились.
Глава 7. Корпорация страха
Радостно улыбаясь, малыш бьет по футбольному мячу на идеально ровном зеленом газоне, которому позавидовало бы поле для гольфа в Огасте[20]. В лазурной небесной сини ни облачка. На заднем плане, делая этот счастливый момент возможным, стоит двухметровый электризуемый забор.
Не совсем ясно, насколько он мощный, хотя, предполагаю, напряжение должно быть минимальным, чтобы скорее напугать, в противном случае потребовался бы дополнительный забор для защиты ребенка от первого забора. Кроме того, я не могу понять, находится мальчик внутри периметра или снаружи. Для кого этот забор? Хотя, вероятно, это на самом деле неважно. Это реклама продукции одного из производителей заборов, и определенно ее делали не для того, чтобы потенциальные клиенты задавали вопросы. Ведь суть понятна: мир полон скрытых угроз, но вы можете защитить себя и своих близких, приняв разумные меры безопасности, например установив двухметровый электризуемый забор по выгодной цене. Представитель компании будет рад обсудить с вами детали.
Добро пожаловать на крупнейшую международную выставку технологий безопасности и противопожарной защиты Security Essen, которая традиционно проводится в Эссене (Германия). Здесь на пространстве более 75 тысяч квадратных метров свыше тысячи участников рекламируют свою продукцию для 40 тысяч посетителей из 55 стран – крупнейшая в мире демонстрация того, что происходит, когда капитализм встречается со страхом. На выставке нет товаров военной промышленности, но есть все, что только можно себе представить, чтобы отразить атаку сил тьмы. В ассортименте: дубинки, перцовые баллончики, спецодежда, спринклерные противопожарные системы и портативные устройства для проведения химического анализа, способные распознать что угодно – от наркотиков до сибирской язвы. Кроме того, предлагается широкий выбор охранных сигнализаций для дома, высокотехнологичных удостоверений личности, сканеров радужной оболочки глаза и отпечатка пальца, программное обеспечение для защиты от хакеров, шредеры против охотников за персональной информацией, передатчик, позволяющий отслеживать передвижения детей, словно посылки, транспортируемые FedEx.
Однако больше всего здесь камер. Куда ни повернись, я вижу свое лицо, которое попало под прицел объектива и теперь красуется на мониторах ноутбуков и плоскоэкранных телевизорах от производителей этого оборудования, обещающих безопасность благодаря слежке. Одна из видеокамер – это крошечный аппарат, способный проникнуть в замочную скважину. Другая – размером с базуку – видит на 30 километров. Я поворачиваю за угол, и мою фотографию проверяют по базе данных преступников, находящихся в розыске. Еще один поворот, и инфракрасная камера создает спектральное изображение моего лица, на котором отчетливо видна сетка кровеносных сосудов, пульсирующих под кожей. Все это начинает действовать на нервы. К счастью, чувство паранойи можно немного успокоить, если приобрести персональный набор противодействия наблюдению в небольшом чемоданчике, удобном для перемещения.
Для более искушенных и требовательных клиентов Jaguar предлагает новую модель класса люкс с салоном цвета слоновой кости, кожаным рулем, DVD-плеером, пуленепробиваемыми стеклами, бронированными дверями и «защитой дна от ручной гранаты». Бортовая система генерирования кислорода – в качестве дополнительной опции. Любого, кто серьезно относится к вопросам безопасности, не могут не заинтересовать дорожное заграждение из толстолистовой стали, представленное в соседнем зале, – то, что надо, чтобы остановить террориста-смертника на грузовике. А также инновационные системы фильтрации, способные предотвратить попадание химического оружия в систему кондиционирования здания. Не сказать, чтобы что-то подобное уже происходило. Но мало ли что.
Новая часть выставки, появившаяся в этом году, – зал, посвященный исключительно средствам борьбы с терроризмом. «Американские разработки в этой области уже продвинулись далеко вперед», – сообщают рекламные брошюры выставки. Но и по другую сторону Атлантики отставать не намерены: «Новый сегмент рынка, в котором отдельно представлены средства для борьбы с терроризмом, активно развивается и в Европе».
Нельзя сказать, что бизнес в сфере безопасности действительно требует отдельного рыночного сегмента. За последние 25 лет эта сфера и так активно росла в США, Германии и всех других европейских странах. У американской компании Tyco Fire and Security 90 тысяч сотрудников и годовой оборот 11,5 миллиарда долларов. У шведской компании Securitas AB со штаб-квартирой в Лондоне более 23 тысяч сотрудников, компания ведет деятельность более чем в 30 странах. У компании Group 4 Securicor, которая также базируется в Великобритании, 400 тысяч сотрудников в 110 странах.
Большинство людей знакомы с индустрией безопасности по повсеместной рекламе систем охранной сигнализации для дома. Ее посыл обычно мало чем отличается от посыла рекламного баннера, который мне довелось видеть на выставке в Эссене. Однако некоторые рекламные объявления затрагивают более глубокие струны нашей души. В одном из рекламных роликов, которые демонстрировали по американскому телевидению, был показан уютный дом в пригороде, залитый утренним солнечным светом. Хорошенькая супруга целует своего симпатичного мужа, который собирается уезжать на работу. На тротуаре показывается любитель утренник пробежек. Муж садится в автомобиль и уезжает. Жена идет в дом, запирает дверь и включает охранную сигнализацию. Камера возвращается к мужчине, совершающему утреннюю пробежку: он останавливается, набрасывает на голову капюшон, затем направляется прямо к входной двери и с размаху пытается ее выбить. Срабатывает охранная сигнализация. Мужчина замирает, поворачивается и убегает прочь. На последних кадрах мы видим, как улыбающаяся жена, которая теперь в полной безопасности, разговаривает по телефону с представителем компании, устанавливающей охранные сигнализации.
Цель этой и похожей рекламы не в том, чтобы стимулировать нас рационально оценивать риск. Если бы это было так, то в ролике не стали бы изображать столь неправдоподобное преступление: неизвестный ломится через парадную дверь в дом в благополучном пригороде в восемь часов утра. (Хотя те немногие рекламные объявления, в которых пытаются оперировать статистическими данными и оценкой вероятности риска, тоже не отличаются достоверностью. В одной из реклам, которую я услышал на местной радиостанции, слушателей убеждали, что им следует приобрести охранную сигнализацию, потому что «число взломов растет!». В полиции мне сообщили, что это утверждение верно, только если трактовать понятие «растет» как «неуклонно снижается».)
Подобные рекламные объявления играют на людских страхах. Благополучные пригороды, как правило, не отличаются разгулом преступности, но это самый привлекательный рынок с платежеспособными потенциальными клиентами. Так что вполне понятно, зачем пугать домохозяек страшными картинками того, что может произойти, если они не закроют дверь на все засовы и не купят охранную систему.
Если вам кажется, что я несколько преувеличиваю, подумайте о том, как бессознательное начало домохозяек из пригорода обрабатывает информацию из рекламы. Внутренний голос не может просто отбросить ее как бессмысленную, так как для него нет разницы между рекламой, вечерними новостями или тем, что он видит из окна. Внутренний голос просто знает, что видит или слышит нечто пугающее. Что-то, с чем он может себя идентифицировать. Поэтому он поддается негативным эмоциям. Опираясь на Правило «хорошо – плохо», Внутренний голос делает заключение, что вероятность совершения показанного преступления высока. Эмоции могут оказаться настолько сильными, что он может даже решить, что преступление неизбежно. Это только один из способов, как Внутренний голос обрабатывает рекламную информацию. Он также может воспользоваться Правилом примера. Яркая и эмоционально цепляющая реклама с большой вероятностью привлечет наше внимание и останется в памяти. Когда позже домохозяйка из пригорода задастся вопросом, насколько вероятно, что она может стать жертвой такого преступления, Внутренний голос с легкостью вспомнит пример из рекламы и тут же сделает вывод: очень даже вероятно!
Конечно, Внутренний голос действует не один. Разум всегда может вмешаться, скорректировать или отклонить сделанное им интуитивное суждение. Хотя, как мы заметили, иногда Разум «спит на рабочем месте» или его вмешательство оказывается половинчатым и неадекватным. Однако даже когда Разум берет «штурвал» в свои руки, говорит, что Внутренний голос не прав, и выносит окончательное решение, Внутренний голос продолжает настаивать, что впереди опасность. Неотступная тревога мучительна для того, кто ее испытывает, и в то же время это блестящий маркетинговый инструмент для компаний, продающих «безопасность».
Этим инструментом охотно пользуются и другие. Политики играют на людских страхах, чтобы победить на выборах. Полиция и военные стремятся таким образом увеличить свой бюджет и получить дополнительную власть. Несмотря на то что мы привыкли считать, что некоммерческие организации действуют исключительно на благо общества, у них тоже есть собственные интересы, и многие из них осознают, что страх – это отличный способ продвинуть эти интересы, увеличить членство в организации и объем пожертвований, а также укрепить свое политическое и общественное влияние.