Полушкин вздохнул и пошел к буфету. Налил воды в стакан из трехлитровой банки с крышкой.

Когда Мишка взял стакан, его вдруг разобрал такой приступ кашля, что он не удержал стакан, и вода из него очень метко плеснула Полушкину на брюки.

– Балбес! – с чувством сказал Полушкин, пытаясь стряхнуть воду, впитывающуюся в ткань очень быстро. – Безрукий, – добавил он.

Бухгалтер раздраженно вскочил и, подойдя к шкафу, достал оттуда другие брюки. Но переодеваться пошел не в комнату, а в коридор. Вернувшись через минуту, Полушкин повесил мокрые брюки на стул, и Мишка с замиранием сердца заметил, что карман брюк слегка отвисает под тяжестью предмета, напоминающего ключи.

Во входную дверь бухнули несколько раз кулаком. Полушкин скрылся в коридоре, и Мишка, нервно оглядываясь на дверь, ощупал карман брюк, висевших на стуле.

«Ключ!» – выдохнул Потапыч и уткнулся в учебник, ожидая окончания разговора Полушкина с Егором.

Егор справился. Встревоженный бухгалтер буквально забежал в дом.

– Меня срочно вызывают на конезавод. Завтра подольше позанимаемся.

– Да я вас тут подожду, – как можно спокойнее сказал Мишка. – Мне все равно делать нечего. А папа будет сердиться, если я мало позанимаюсь.

– Ладно, сиди, – дернул плечами Полушкин и бросил мимолетный взгляд на дверь, ведущую в комнаты.

Егор после разговора с Полушкиным побежал сторожить его около конезавода, Димка сидел в кустах рядом с домом, чтобы свистнуть Мишке, если бухгалтер вернется слишком быстро.

Потапыч достал ключи и отпер заветную дверь. Он ожидал увидеть оружие, шпионскую технику: передатчик, крошечный фотоаппарат, бинокль ночного видения и что-нибудь еще в этом же роде.

Но перед ним была самая обычная комната. Чистая, пустоватая, необжитая, словно человек не собирался здесь долго жить. Хотя все необходимое имелось. Круглый стол без скатерти, кровать, синий с бледным узором ковер над кроватью, этажерка с мелочами: небольшой черной шкатулкой, перочинным ножиком, стопкой газет и журналов.

На подоконнике в горшке стоял засохший цветок. Его сухие стебли выглядели как растопыренная пятерня скелета из кабинета биологии. Мишка с недоумением подумал: зачем держать сухой цветок?

Подошел к нему и потрогал ветки. Земляной ком подался. Потапыч взял и вытащил цветок вместе с землей. Испугался, что рассыплет землю на подоконнике, хотел вставить все обратно и вдруг увидел на дне горшка небольшой целлофановый пакетик с каким-то голубым порошком.

«Удобрение, что ли? – подумал он. – Тогда почему оно в плотном пакете, да и цветок погиб. Может, наркотики?» – Мишка ошалело посмотрел на пакетик и спрятал его в карман, поставив цветок обратно.

Потапыч все рассчитал и учел, кроме одной детали, – окна комнаты мало того что были закрыты, но и выходили в противоположную сторону той, где сидел в засаде Димка.

Он добросовестно засвистел, когда запыхавшийся Егор к нему примчался и сказал, что Полушкин быстрым шагом возвращается с конезавода.

Но Мишка не слышал. Он просто вдруг увидел в дверях комнаты очень мрачного Полушкина и сильно испугался.

– Как ты сюда попал?! – угрожающим тоном спросил бухгалтер. – Что ты здесь делал, поганец?!