— Можете описать ее?
— Молодая, голос такой… низкий…
— Вы бы смогли узнать ее по фотографии?
Она повернулась, взглянула на Мишу:
— Нет, не смогла бы.
— Почему?
— Я потом пыталась ее лицо вспомнить и не смогла. На ней очки были темные… И волосы такие длинные светлые… на лицо падали. И потом, я не смотрела на нее, тяжело было, стыдно…
— Вы ее после этого видели?
— Нет, не видела. Никогда больше не видела.
«Никогда больше не видела. И описать не может. Неужели, и этот визит напрасен?» — думал Миша, спускаясь по ступенькам, и чувствуя спиной тяжелый взгляд молодой женщины, растоптанной и раздавленной плохим человеком, которого убила та, кого он ищет. Что же теперь делать? Где искать эту таинственную убийцу или спасительницу? Где же ты, Надя Ермилова? Отзовись, покажись на мгновенье. Раз, два, три, четыре, пять… я устал тебя искать…
Глава двадцать первая
Жанна! — окликнул он.
Она обернулась:
— Ты зачем здесь?
— Не могу до тебя дозвониться. У тебя все время телефон отключен.
— Если отключен, значит, у меня нет времени на разговоры.
— Но Жанна, мы так давно не виделись. Я соскучился очень-очень.
Она внимательно смотрит на него, и он смотрит. На секунду их взгляды словно сцепляются между собой, и у Миши в груди такое нестерпимое чувство притяжения к ней, что еще секунда, и он кинется и начнет ее целовать. Начнет целовать это такое холодное, такое равнодушное лицо.
— Миша, мы, кажется, договаривались…
— О чем, о чем договаривались? — спрашивает Миша в отчаянии.