— Да, — крикнул он, — входите, пожалуйста.

В дверь заглянула женщина в форме проводницы. Наверное, она работала в соседнем вагоне.

— Вас зовут Михаил Плетнев? — спросила она.

— Да, — ответил он встревоженно, — это я. Что-нибудь случилось?

— Нет, нет, все в порядке. Вам тут записку передали.

— Записку? Кто передал?

— Девушка передала.

— Какая еще девушка?

— Вам виднее, какая, — проводница понимающе улыбается.

Но Миша в отличие от проводницы совершенно ничего не понимает.

— Она в вашем вагоне едет? — спрашивает он.

— Нет, она не из моего вагона.

— А из какого? — допытывается Миша.

— Не знаю я, из какого она вагона. Я от начальника поезда шла, в свой шестой, а она в тамбуре курила. Вот и попросила передать. Вагон пятый, купе седьмое, Михаилу Плетневу. Не безвозмездно, конечно. — Проводница показала новенькую пятисотку. — Надеюсь, вы не возражаете?

— Не возражаю, — покачал головой все еще ничего не понимающий Миша.

Проводница закрыла дверь с той стороны, а Миша стоял столбом, не решаясь развернуть тетрадный листок, аккуратно сложенный вчетверо.

Пятьсот рублей за то, чтобы передать записку? Нехило. Что в этой записке-то?

Он осторожно развернул листочек и прочел четыре слова, написанные крупными и круглыми, с явным наклоном влево, буквами: «Восьмой вагон, третье купе».

Странно — что вообще происходит? Нужно немедленно выяснить.

Минут через семь он стоял у третьего купе восьмого вагона. Вежливо постучался.