Он пристегнулся, и она тронулась с места.

— А как же твои гости? — спросил он, все еще пытаясь сохранить суровость, но в душе уже ликуя, уже предвкушая.

— Ничего, — улыбнулась она, — им уже и без меня весело.

Он решил, что они поедут к ней на квартиру, но через пару поворотов она выехала на проспект, ведущий к загородному шоссе.

Он не стал ничего спрашивать, пусть будет, как она хочет. Ему было очень хорошо ехать вот так рядом с ней, чувствовать запах ее духов, касаться ногой ее колена и иногда, поворачивая голову, видеть ее профиль.

Она сосредоточено смотрела на дорогу и, чем дальше они отдалялись от города, тем больше набирала скорость.

— Лонжа — это веревка, — неожиданно сказала она.

— Что? — удивился он.

— Лонжа — это веревка. Для страховки. Используют воздушные гимнасты в цирке.

— И что, это относится к делу о стеклянных ангелах?

— Относится, — сказала Жанна, — в одном из случаев на месте преступления обнаружили кусок веревки, которой был задушен потерпевший. Обычно никаких следов убийца не оставлял, кроме фигурки ангела. Но в этот раз его спугнули, и он не успел снять веревку с шеи. У Семена друг один есть — он в детстве в цирковой школе занимался, вот он и подсказал, что гимнасты используют такую веревку для страховки. Но это только предположение…

— В каком случае? — спросил Миша.

— В случае с Боровиковым.

— Ясно, — сказал Миша и подумал о том, что он-то знает, кто спугнул убийцу. Соседка, которая вышла на лестничную площадку, чтобы позвать мальчика-инвалида. Говорить об этом Жанне или подождать? Пожалуй, лучше повременить с этим. Так не хочется портить эту близость, это очарование, это счастье просто быть рядом с ней.

— Почему ты все-таки рассказала мне? Ты ведь запретила Решетникову?

— Ничего я ему не запрещала, просто хотела сама рассказать. Семен вечно все путает. Ты ведь сам видел, в каком он иногда бывает состоянии.

— Может, есть еще какая-нибудь информация? Мне бы пригодилась.

— Пока ничего нового нет, кроме того, что я тебе уже рассказала. Появится, сообщу, если, конечно, не передумаешь.

— Не передумаю.

— Хорошо. Только давай не будем больше об этом, ведь сегодня мой день рождения.