Крис неспешно пересёк набережную, зашёл в частный сектор и подошёл к одному из подъездов. Набрав на домофоне нужный номер, он дёрнул — после звукового сигнала — ручку и вошёл.

«Почему во всех подъездах, которые старше десяти лет, воняет кошачьим говном?..»

Это действительно интересный вопрос, но он не совсем подходит для раскрытия в данном конкретном месте повествования — ожидается картина поинтереснее, чем философские рассуждения на тему какашек…

Крис постучал — ему незамедлительно открыли.

— О, давно не виделись! Как жизнь, старичок? Да что же я тебя в дверях держу? Входи!

Крис кровожадно улыбнулся и шагнул внутрь.

Вышел он через минуту, небрежно потирая разбитые до крови костяшки пальцев.

«Давно я уже не дрался…»

Быстро спускаясь по лестнице, перескакивая ступеньки, Крис внимательно следил за тем, чтобы не оступиться. И не удивительно, что он со всего размаха налетел на человека, поднимающегося по лестнице вверх.

— Ты?..

— Что ты тут делаешь?..

— Это я должна об этом тебя спрашивать!

— Клара, я не шучу, отвечай немедленно, что ты, твою мать, здесь делаешь?..

— Я здесь живу, пока работаю в городе. Один из прежних жителей посёлка разрешил мне арендовать у него диван…

Крис схватил девушку за руку и потащил вниз:

— Больше ты здесь не живешь!

— Что? Да кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью?!. Отпусти немедленно!..

Крис обернулся к собеседнице — его суровый взгляд выглядел красноречивей всяких фраз:

— Если тебе больше негде жить, то я с радостью предоставлю тебе пустующую комнату в моей квартире!

Кларе было нечем возразить на подобное предложение. Она выглядела смущённой и напуганной. Как Крис нашёл её? Но парень не дал девушке времени на рассуждения и поиск рационального объяснения сложившейся ситуации. Он просто вёл её за собой под недоуменные взгляды прохожих — по широким мостовым и узким тропинкам, по облакам в лужах, по грязным закоулкам, по нарисованным цветными мелками детским рисункам. Он шёл, не останавливаясь и не переводя дух, словно на кону стояла его судьба, словно это был поворотный момент, словно — если бы он отпустил её руку — цвета вокруг навсегда обрели бы сизый оттенок…