— Ты опять? — я сажусь в воде, свожу руки крест на крест на груди. — Зачем ты все усложняешь?

— Это ты усложняешь! — он скидывает одежду и шагает в ванну. Я трусливо поджимаю ноги. — Можно засунуть свою гордость и просто принять подарок?

— Этот? — я киваю головой в сторону шмоток, где прячется украшение. — Нет. И дело не в гордости. Я не набиваю себе цену и не кокетничаю. Я просто не хочу усложнять и быть обязанной.

— Чему быть обязанной? — Ник подбирается рукой к моей стопе, тянет на себя. Я упорно хватаюсь за бортики. — То есть за цветы не обязана, за рестораны ты не обязана, за отдых ты не обязана, а за цацки вдруг станешь? Что за двойные стандарты, Алис?

— Это просто правила хорошего тона, — я подхватываю клок пены и кидаю в мужчину, чтобы отвлечь его от моих ног. — Я ничего не могу дать тебе взамен.

— А я что-то прошу?

Мы смотрим друг на друга, словно два грибника встретившиеся на разных концах поляны, где только один пень с опятами.

— Просто прими этот чертов комплект! — цедит Ник.

— Просто прекрати меня привязывать к себе! — выдаю я и сама пугаюсь своих слов.

Гарвардский метод переговоров. Это не сам процесс, а результат, при котором будут достигнуты цели каждой из сторон. Мы с Никитой явно о таком не слышали. Мы вообще друг друга не слышали. Просто давили друг на друга. Я тем, что между нами просто постель, он тем же, но с привилегиями. Не знаю, что он бы в итоге сказал, но мне надоело. Вода стала остывать, пена исчезать, а мое терпение… В общем, это не принадлежащая мне добродетель.

— Меня все устраивает как есть, — глядя в воду, произношу я. — Я тебе ничего не должна, ты мне тоже. Нам не стоит забывать об этом. Мне безразлично чем ты живешь, сколько тратишь на подарки постельным грелкам. Господи, мне было бы безразлично, если сегодня бы я застала тебя в постели со знойной мулаткой…

Ну и лицемерная же я дрянь. Как же безразлично. Да в меня бес вселился при одной только мысли, да я все свои развратные комплекты приперла, да, черт возьми, я показалась мужчине всей женской мечты в том проституточном купальнике.

— Алис, — хриплый голос выдёргивает меня из мыслей, — ты что сейчас ревнуешь?

Да как он посмел так плохо обо мне подумать? Я просто…

— Что? Нет, ты что?

— Алиииса… — мурлычет мужчина, одним плавным движением оказываясь рядом и разводя мои ноги, чтобы притянуть к себе.

И я… Дьявол! Он так меня на что угодно уговорит.