Глава 30

Мирьям Слова Давида не выходят из головы до самого конца рабочего дня. Как он сказал? «Жена и дети — это смысл жизни мужчины, высшая награда от Всевышнего. Надеюсь, в ближайшем будущем и я буду удостоен такой чести».

Впервые испытываю дикую удушающую зависть, а ведь ранее никогда таким не страдала. НИКОГДА!

Если и завидовали, то только мне. А сейчас это позорное, словно гадкое животное, чувство грызет изнутри, отравляя своим липким ядом. И кому завидую? Боже! Камилле. Отрешенно смотрю в окно машины, не обращая внимания на небольшой моросящий дождик. Она забрала все, что причиталось мне по праву рождения: дом, наследство, моего мужчину и даже мою фамилию.

Ее Камилла имеет право носить на законных основаниях, а я нет.

Судя по поведению Камиллы, она все прекрасно понимает. Некоторым недостаточно иметь ВСЁ, им еще остро необходимо, чтобы кто-то, у кого этого нет, завидовал. Отбрасываю мысли в сторону. Зависть разрушительна. Вот та самая жгучая из всех чувств искра, что во век не сыреет, с каждым новым поводом разгорается лишь все сильнее. И что же делать?! Мгновенно отвечаю себе на вопрос — вырвать с корнем, уничтожить!

Буду наслаждаться тем, что имею и никаких больше сравнений. В конце концов, быть всегда если не в великолепном, но в хорошем настроении — значит, причинить муки своим завистникам.

Приподнимаю увереннее подбородок.

У Камиллы нет того, что ценнее всего на свете! Кладу руку на живот, тоскливо провожая взглядом огоньки вечерних дорог, по которым мчат машины. Слегка приоткрываю окно и вдыхаю полной грудью свежий пропитанный запахом дождя воздух. Этот аромат ни с чем не перепутать.

Воздух после дождя — это что-то особенное, неповторимое. Этот запах узнаваем с первого вдоха. Он свежий и невесомый. Эти неповторимые ароматы, которые крутятся вокруг нот влажной древесины и листьев… Прикрываю глаза представляя, как иду по лесу, а под ногами шуршит листва. В воздухе витает завораживающий аромат шелковицы. Лукавая улыбка касается уголка губ.

— Остановите здесь, пожалуйста!

Встречаюсь сияющими глазами с удивлённым взглядом таксиста.

— Девушка, нам еще минут шесть-восемь ехать.

Открываю сумочку и достаю пару хрустящих купюр.

— Я хочу пройтись. Соскучилась по родному городу.

Как только машина останавливается у обочины, выхожу, желая таксисту напоследок удачи на дорогах. У нас так принято, а вот в большом городе меня наверняка посчитали бы сумасшедшей. Улыбаюсь своим мыслям, медленно шагая по узкой дорожке. И все-таки, как же я соскучилась по Анапе. Не могу надышаться!

В Сочи совсем не так. Да, там красиво, урбанизация на высшем уровне, но для Анапы у меня припасено навсегда особое местечко в сердце. Подходя к дому, замечаю знакомую машину. Ягуар ХJ. Сердце мгновенно ускоряет свой темп.

Глава 31

Мирьям Собираю волю в кулак и стойко иду к своей цели, а именно — к подъезду. И зачем он только приехал? Мысли тут же превращаются в маленьких пестрых птичек колибри, которые так и норовят разлететься в разные стороны. Прежде чем успеваю прокрутить в мыслях хотя бы несколько предположений визита Садулаева к моей скромной персоне, дверь автомобиля отрывается и на асфальт опускается вначале один ботинок из дорогой телячьей кожи, затем второй. Легкая улыбка касается мох губ. Давид, как всегда, хранит верность исключительно итальянским брендам. Вспоминаю, как в прошлом обожала подкалывать его насчет любви к дорогой обуви и известным маркам.

В тайне, между прочим, я не просто восхищалась вкусом Давида, а даже завидовала умению так чувствовать цвета и стили. На мои подколы Садулаев реагировал совершенно спокойно, даже с долей самоиронии, и профессионально отрекошечивал удары: «у меня не особо взыскательный вкус, милая. Мне достаточно всего самого лучшего и качественного». А потом этот магнетический взгляд… Прикусываю губу, вспоминая эти глаза. Темные, пронизывающие, с поволокой… «Это касается всех аспектов, Мирьям». Да, Садулаев, несомненно, мастер по завуалированным комплиментам. Когда карие глаза с тревогой касаются моего лица, машинально замедляю шаг. Всего несколько мгновений и Давид уже возле меня.