– Ну, если ты мне не доверяешь, – буркнул он раздраженно. – Почему бы тебе не поручить это вашему юному пилоту?

– Она будет наблюдать. И она достаточно разбирается в предмете, чтобы отличить профессионала от халтурщика.

– Не сомневаюсь. Она производит впечатление весьма компетентного специалиста.

Это явное преуменьшение вызвало у меня усмешку. Закодированная защита «Клина», которая норовила заблокировать систему при каждом новом маневре, плюс смертельное радиационное отравление. Амели Вонгсават перенесла все это, всего один раз замысловато выругавшись сквозь стиснутые зубы, и долетела от Дангрека до Участка 27 меньше чем за пятнадцать минут.

– Да. Так оно и есть.

– Знаешь, – Роспиноджи хмыкнул, – прошлой ночью, когда я увидел опознавательные знаки «Клина» на этом монстре, то решил, что на этот раз мое время и в самом деле истекло. Мне и в голову не могло прийти, что линкор «Клина» можно угнать.

– Угу. Это было непросто, – снова поежился я.

Какое-то время мы сидели за столиком, наблюдая, как закатный свет соскальзывает все ниже по опорам конструкций. На улице, где находился склад Роспиноджи, дети играли в какую-то игру, где нужно было много бегать и кричать. Их смех плыл вверх, точно дым от барбекю, достигая площадки, где сидели мы.

– Вы дали ему имя? – наконец нарушил молчание Роспиноджи. – Этому звездолету?

– Нет, как-то не было на это времени.

– Так я и думал. Ну вот зато сейчас есть. Какие-нибудь идеи?

Я пожал плечами:

– «Вардани»?

– А, – он пристально посмотрел на меня. – А ей это понравится?

Я поднял стакан и осушил его одним глотком:

– А я, на хрен, знаю?

С тех пор как я выполз из портала, она со мной почти не разговаривала. Убийство Ламонта, похоже, в каком-то смысле стало последней каплей. Либо это, либо как я в экзокостюме, как автомат, прочесывал берег, уничтожая стеки сотни с лишним мертвых солдат «Клина», по-прежнему лежащих на песке. Ее лицо, когда она закрывала портал, было лишено всякого выражения, как у дешевой синтетовской оболочки. Как андроид, она проследовала за мной и Вонгсават в трюм «Доблести Энгины Чандры», а когда мы прибыли к Роспиноджи, заперлась в своей комнате и уже не выходила оттуда.

Я не испытывал желания ни в чем ее убеждать. Слишком устал для разговора, который нам был нужен, не очень верил, что он вообще нужен – и в любом случае, сказал я себе, пока не договорюсь с Роспиноджи, мне есть о чем волноваться.

С Роспиноджи я договорился.

На следующее утро меня разбудил шум неловко заходящего на посадку катера, в котором сидела бригада спецов из Лэндфолла. Испытывая легкое похмелье после виски и мощного коктейля из антирадиационных препаратов напополам с болеутоляющими, которые Роспиноджи закупает на черном рынке, я спустился их встретить. Молодые, лощеные и наверняка отлично знающие свое дело, они оба с первого взгляда вызвали у меня раздражение. Для затравки мы с ними немного попрепирались при молчаливом попустительстве Роспиноджи, но я явно терял способность внушать страх. Их реакция ни разу не вышла за пределы «что это за чудной полутруп в экзокостюме». В конце концов я сдался и провел их к линкору, где у входа, скрестив на груди руки, уже ждала Вонгсават с мрачным видом собственницы. Разглядев ее, спецы резко поумерили гонор.