Федота привезли в разбойничье логово и, связав по рукам и ногам, бросили в глубокую яму. Там он сидел три дня и три ночи. За это время Федота посетило много всяких мыслей. И нельзя сказать, что хороших, и не сказать, что ужасных. Потому что люди так и не пришли к общему согласию — какие мысли считать хорошими, а какие — не очень.

«Вот я сижу в яме! Я — царский сын, сижу в гнилой яме с мышами и крысами! — всхлипывал Федот, — почему я здесь?! Потому что я хочу доказать, что я лучший, что я — достойный наследник! Мне приходится выживать, что добиться успеха! И я смогу достигнуть его, во что бы то ни стало! Надо только немного подождать! Вот придёт Ивашка и всё будет хорошо, — успокаивал сам себя Федот, — я не знаю, что он там может придумать, но у него какой-то неправильный мозг, бесшабашность, дурость и поэтому он ничего не боится. Значит, он выручит своего брата! Он просто должен помочь наследнику престола!»

Федоту бросили остатки бараньей ноги. Он смахнул с неё пыль и, смочив слезами, долго и тяжко грыз её на глазах у голодных крыс.

На четвёртую ночь Федот проснулся от того, что рядом с ним, в яму шмякнулось чьё-то тело.

«Ещё один заложничек! — с облегчением решил Федот, — вдвоём веселее будет!»

Но за этим телом в яму посыпались ещё несколько таких же. Причём все они были почему-то безжизненно неподвижными. Федот похолодел и дико закричал от страха, прижавшись к стене ямы: у его ног лежали мёртвые разбойники.

— Ну, полноте орать! — услышал вдруг он чей-то знакомый озорной голос сверху, — на, держи верёвку!

На голову Федота свалился конец толстого каната, но Федот не обращал на него внимания. Он уставился вверх и истошно завопил:

— Ивашка-а-а! Братец мой!

— Видно тронулся совсем головой принц Фердинанд, от страха-то! — сказал кому-то вполголоса Иван.