— Привет, — постаралась я проговорить ровно.
Она выглядела в точности как всегда: поверх старомодных джинсов-клеш с завышенной талией и оранжевой короткой вязаной кофты было надето расстегнутое кожаное пальто до колен и неряшливо завязанный шарф. Ну хоть что-то в этой жизни не изменилось. Это чуть-чуть успокаивало.
— Ладно, давайте к делу, я вот по какому вопросу, — начал Гордеев, и Новийский опустил голову, как-то странно улыбаясь, будто заранее знал, о чем пойдет речь. — Слышали, разумеется, о том, что Шульцев ходатайствовал по поводу отчуждения земельного участка у компании «ГорЭншуранс».
— Я что-то пропустила? — уточнила.
Это было до обидного несправедливо, я даже пожалела, что вылила воду не на того Гордеева. Дела наваливались, я честно пыталась с ними разобраться, но количество свободного времени все сокращалось и сокращалось. Нет, глобальных проектов много не было, но в рамках одной лишь папки Олеси Александровны приходилось дозваниваться до целой кучи людей и находить видео. Некоторые оказались удалены, и пришлось воспользоваться помощью Егора. По блату, разумеется, ведь начальник не выделял мне в помощь консультанта из 1Т-отдепа.
В тот момент, когда не слишком счастливый Ванька переступил порог приемной, я гуглила информацию о злосчастной Юлии, и, продолжая прятаться за монитором, постаралась сделать вид, что не заметила его появления. Мне было ужасно страшно почувствовать себя такой же дурой, как прошлый раз. Только когда Катерина вслух поприветствовала гостя, я якобы вздрогнула от неожиданности и подняла голову.
Когда Ваньке исполнилось восемнадцать, он уехал учиться в Москву, в МГУ имени Ломоносова. И на какой бы вы думали поступил факультет? Ну конечно, государственного управления. Николай Давыдович меньшего бы не позволил! Однако вместо того, чтобы грызть гранит науки, разгильдяй закрывал сессии с горем пополам, а сам страдал разного рода экстремальной ерундой: осваивал искусство серфинга (не в Москве, разумеется) и рафтинга, гонял триатлоны, постигал боевые искусства… Закончив университет, с подачи (и блата) отца он поступил в аспирантуру, но диссертацию писал то ли в самолете между прыжками с парашютом, то ли в Китае, куда они с друзьями рванули на взятом напрокат джипе. Разумеется, научные достижения были скромнее.
— Ну так все логично, — усмехнулась Рита. — Только поклонник сделал финт ушами, как Ирка решила, что поклонник вполне себе ничего. А твоя сестра выходит замуж за полового отморозка. И что с такой возьмешь? Ирка и роднее, и доступнее,
Но как было сопротивляться, если Ванька, весело подмигнул, чуть наклонился ко мне и негромко проговорил:
— Если вы опасаетесь, что кто-то уличит нас с вами в излишней общительности, — вдруг сказал Гордеев, — не беспокойтесь. Мы легко можем поддерживать связь через мою помощницу, не так ли, Ульяна Дмитриевна?
Мы вошли в кабинет, и Николай Давыдович с такой силой дернул на себя ручку шкафа, что тот покачнулся.
Флирт ему давался без труда. Причем он готов был флиртовать со всеми подряд, так уж общался. Только, в отличие от других, я не могла не воспринимать это всерьез и не искать подтексты.
— Ты обедала? — спросил Ваня. — Зная отца, рискну предположить, что нет.
Новийский дежурно улыбнулся и кивнул, а потом жестом пригласил присесть. Позвал секретаря, велел принести напитки. Вернувшись в кабинет, она даже взглядом нас не удостоила, явно намекая на отсутствие хороших манер… как у нас, так и у себя. Несколько следующих минут мужчины запивали новости делового мира каким-то странным чаем, а я как ни пыталась вникнуть в суть разговора, улавливала не более четверти.
— Сразу после моих показаний вы, Николай Давыдович, как отличный юрист лично займетесь моим разводом. И не оставите моей супруге ни копейки заработанных мной денег!
— Так, слушай сюда, во-первых, держи ухо востро с этим Новийским! Ему нельзя доверять, — безапелляционно велел.
— Да, людьми нашего круга, — подтвердил он, глядя на меня с куда большим интересом, нежели в начале. — Это проблема? — спросил. — У нас будут проблемы?
История супружества Новийских была странной. При том, что сам он являлся далеко не глупцом, в жены себе выбрал идиотку. И я не из ревности к бывшей, просто иначе не скажешь. Юлия была красивой блондинкой, способной вскружить голову, и многого от нее не требовалось: нужно было всего лишь поменьше думать о себе и чуточку помогать мужу, но разве она могла? Она отказывалась встречаться по вечерам с друзьями Сергея, оставляя его одного среди парочек, не желала портить безупречную фигуру рождением ребенка, тратила и тратила деньги, безостановочно чего-то требовала, уверенная, что такой красавице мир должен. Она так любила себя, что ни на кого другого не находила времени. Закономерно, что однажды, не выдержав, Новийский решил, что с такой женой он успеха не добьется. И решил сбросить балласт.
Я закономерно удивилась специфичному решению, но согласно закивала под пристальным вниманием двух пар глаз. Отвернувшись, Новийский постучал пальцами по подлокотнику кресла и сказал:
Думаю, вы спросите, как мне хватило ума после такого вот заявления выйти замуж за Сергея? Ну, скажу вам откровенно, в тот день он и меня не впечатлил. Совершенно.