Покои Амирель были в другой стороне немаленького дома, но он все же умудрился пройти мимо ее дверей. Несколько минут постояв возле них, вздохнул, ни на что не надеясь, и ушел к себе.

Амирель спала. И снились ей не родные просторы Северстана, а крепкие руки обнимающего ее Сильвера. Но под утро они превратились в железный захват Ферруна, и ей показалось, что он ее настойчиво зовет, требуя помощи.

Она рывком села на кровати, выскальзывая из ласковых объятий сна. Ощущение призыва не исчезло, наоборот, нарастало. Что случилось?

Поспешила к Беллатору. Тот давно встал и на ее просьбу о встрече принял ее в своем кабинете.

– Меня зовет Феррун! – едва поздоровавшись, сообщила она.

Беллатор, уже ничему не удивляясь и даже не спросив, каким образом тот ее зовет на таком расстоянии, заверил, что они выедут сразу после завтрака, и велел срочно накрывать на стол и будить всех остальных.

Через час, во время которого Амирель нервничала, не зная, что и думать, ведь Феррун звал ее на помощь впервые, в столицу отправились Беллатор, Сильвер и Алонсо верхом на конях, а Амирель с Рияллой в карете. Стражники во главе с Крисом скакали следом, отчего кавалькада получилась весьма внушительной.

Воины из отряда Сильвера разъехались кто куда, пользуясь предоставленным им кратким отпуском. Верховые выглядели слегка потешно: у всех в руках были плотные дубовые щиты, окованные металлом, для защиты от возможных нападений лазутчиков с крыш.

Впервые едущая в карете, Риялла долго не могла прийти в себя от восторга. Она то гладила синие шелковые подушки, то хваталась за изящно выделанные кожаные поручни, то выглядывала в окошко, любуясь быстро сменяющейся панорамой местности.

Амирель же была встревожена и напряжена. Что такое могло стрястись с Ферруном, что он воззвал к ней? А что он ее звал, она не сомневалась. Дорога казалась нескончаемой, и она напрасно старалась успокоиться.

К тому же ей хотелось ехать не здесь, в этой роскошной и очень удобной карете, а сидеть рядом с Сильвером в одном седле, чувствовать на своей талии его крепкие руки, слышать его затрудненное дыхание и понимать, что так тяжело он дышит не потому, что устал, а потому, что она с ним рядом. И что ему точно так же хочется владеть ею, как и ей принадлежать ему.

Скакавший рядом с дверцей кареты Сильвер был непривычно мрачен, и Беллатор то и дело посматривал на него. Как же брат изменился! Из весельчака и балагура, которому все нипочем, он превратился чуть ли не в анахорета, избегающего людей.

Впрочем, точно так же ведет себя и он сам. После смерти Роситы все люди стали ему не интересны, если не считать крохотного сынульки. То, что жена погибла родами и погубил ее их ребенок, он старался забыть, ведь Роланд – это все, что осталось ему от любимой.

В столицу они въезжали плотной толпой, причем всадники подняли над головами щиты. Амирель встрепенулась и испуганно замерла, чувствуя сердцем – здесь повсюду царила опасность.

Вчерашние рассказы о вражеских лазутчиках хотя и насторожили ее, но оставили безучастной. Но теперь опасность и витающий в воздухе злодейский умысел били по нервам и заставляли тревожиться до привкуса крови во рту. Мысль о том, что стрелки могут выстрелить в Сильвера, сводила ее с ума, ведь прицелиться можно так, что арбалетный болт пролетит сбоку, минуя щит.

Амирель напряглась, стараясь освободить от лазутчиков дорогу для их отряда. Она может это сделать, может! Путь до дворца прошел без неприятных эксцессов, но из кареты она вышла, пошатываясь и приложив руку ко лбу, чтобы усмирить болезненное напряжение. Но хотя бы кровь не пошла – уже хорошо.

Соскочивший первым с коня Сильвер помог ей спуститься с подножки кареты и обеспокоенно посмотрел в ее бледное лицо.

– Тебе нехорошо? – ему и самому стало плохо от ее покрасневших глаз.

– Смерть, кругом смерть! – прошептала она, на мгновенье прижавшись к нему и тут же отстранившись.

Сильвер ее понял.