— Преступления, которые вы совершали в прошлом, вряд ли могут быть расследованы. Мы должны будем или довериться вашим словам, или слухам, что ходят о вас по Зандру. И то и другое невозможно проверить, поэтому суд принимает следующее решение: обвинение будет учитывать, что вы — закоренелый преступник.

— Согласен, ваша честь.

— От вашего согласия ничего не зависит.

— Знаю, ваша честь.

Захаров улыбнулся и продолжил:

— Данный процесс будет рассматривать только те преступления, которые можно доказать. И первый вопрос к вам будет таким: каким образом закоренелый преступник стал обладателем ЗСК «Апостол»?

Зал притих.

А Флегетон, поколебавшись, поднялся на ноги.

— ЗСК стал моим после одного… сражения, ваша честь.

— Вы убили апостола?

— Не скрою, в тот момент я этого желал, но… — Карлос покусал губу и поинтересовался: — Вы позволите рассказать историю с самого начала?

— Не просто позволю: я настаиваю, — ответил судья.

— Хорошо. — Флегетон выдержал ещё одну короткую паузу. — Как я потом узнал, его звали Гена Молчун, и он атаковал нас на рассвете. Один, но внезапно, и потому у него были все шансы на победу. Минут за пять он положил половину моего отряда, после чего мы сумели организовать оборону, но приходилось трудно. Молчун двигался быстро, стрелял метко и собирался уничтожить всех нас. Это был честный бой…

— Банда падальщиков против одного человека?

— Не мы начали сражение — клянусь. Но не скрою: я хотел его закончить.

— И закончили, я полагаю?

— Не совсем так, ваша честь: апостол умер, но не был убит.

— То есть? — не понял Захаров.

— В какой-то момент Молчун остановился. Спрятался за валуном и перестал стрелять, перестал двигаться. Мы минут десять сидели, думали, что это очередная хитрость, потом я выслал вперёд разведчиков — апостол не стреляет. Стало ясно, что что-то случилось… Я тогда подошёл первым, хотел показать парням, что ничего не боюсь, это полезно для авторитета… — Взгляд Флегетона неожиданно затуманился, судя по всему, он видел окончание боя, видел себя, приближающегося к страшному апостолу, видел всё в мельчайших деталях. — Молчун сидел, прислонившись спиной к валуну. Как будто устал. Мы решили, что убили его… Я подошел — он сидит… А потом сработала система аварийной эвакуации, ЗСК раскрылся, Молчун выпал из него, но крови не было. — Несколько секунд тишины. — Наш лекарь сказал, что у апостола остановилось сердце. Он был не очень старым мужиком, лет пятидесяти, но умер, потому что у него остановилось сердце. Я его не убивал. И никто из моих парней его не убивал. Хотели убить — да, убили бы при возможности — да, но не срослось.

— Он врёт!