— И чего они хотят, эти круги?

— Повстречаться с вами.

— И что ты ответила?

— Сказала, что вы еще не обедавши, а после будете отдыхать, пускай часов в шесть приходят.

— Молодец, Любаша. Быть тебе секретаршей у генерала.

— А что? Может, чего не так сказала?

— Все правильно. А по-каковски ты с ними объяснялась?

— По-русски. Какой-то дяденька чисто так говорил, не хуже моего.

В этом я смог убедиться сам. Когда через несколько часов в кабинет вошла делегация «деловых кругов», статный, гвардейской выправки старик прищелкнул каблуками и очень свободно, как на родном языке, отчеканил по-русски:

— С вашего разрешения, господин комендант, представители администрации, промышленности и купечества города Содлака явились, чтобы засвидетельствовать вам свое глубокое почтение.

Представители были весьма пожилого возраста, в черных костюмах и белых манишках с твердыми воротниками. Они раскланялись и уселись только после того, как я показал на кресла, а сам занял свое место за столом. Это сборище тоже как будто вылезло из старого кинофильма, но я уже перестал удивляться и поглядывал на них без любопытства. Не удивил меня и Яромир Дюриш, одетый не так, как утром — по-простецки, а принарядившийся вровень с остальными.

— А вы кто? — спросил я у переводчика.

— Лютов, Андрей Андреевич. Бывший штабс-капитан бывшей русской армии.

— Эмигрант?

— Так точно! — ответил он с какой-го вызывающей лихостью.

Я ни разу живого белогвардейца не встречал, но продолжать с ним частный разговор в присутствии делегации счел неудобным.

— Когда кончим, вы останьтесь, а пока назовите, что за люди эти представители. А ты записывай, — приказал я Любе, которую заранее посадил сбоку, вооружив бумагой и карандашом. Так выглядело посолидней.

Лютов стал называть фамилии, прибавляя после каждой: «коммерсант», «владелец фабрики», «землевладелец», «финансист». Оказались среди них еще один ксендз, адвокат и сотрудник магистрата, ведавший коммунальным хозяйством.

— А где еще начальство из магистрата?

— Остальные сочли за благо покинуть Содлак до прихода Красной Армии, — ответил Лютов.