Неожиданно раздавшееся шипение вывело их из оцепенения; сверху что-то упало.

– Это что, сеть? – Билл потянулся и поймал конец веревки. – Как он ее опустил?

Изгиб борта мешал что-либо разглядеть, но тут сверху показалась голова Гуса, пугающе маленькая, и до них донесся его голос:

– Быстрее! И отошлите мальчишку прочь.

Гондольер поднял голову и смотрел на Гуса, будто силился что-то вспомнить.

– Спасибо, – тихо сказала ему Роуз, жалея, что ей нечем ему заплатить и что он не может понять, как она ему благодарна. Девочка печально развязала ленты на затылке и на прощание погладила блестящие камешки на маске. Расставаться с украшением отчаянно не хотелось, но больше у нее ничего не было. Она протянула маску мальчику, и тот алчно взглянул на нее, но затем покачал головой, подтолкнул ее обратно к Роуз и изобразил изящный поклон. Девочка улыбнулась ему.

– Уходи. Пожалуйста, – прошептала она, показывая рукой в сторону города. Ах, если бы только он мог понять! Она не хотела втягивать незнакомца в то, что они собирались сделать, и умоляюще посмотрела на него. Тот неохотно кивнул.

Затем она с опаской забралась на хитроумное переплетение канатов, и Билл устроился рядом с ней, держа факел на вытянутой руке.

– Держитесь, – мяукнул Гус. Вся конструкция поползла вверх, стукаясь о борт судна, и сердце Роуз тоже бешено застучало.

– До свидания, – прошептала она гондольеру, и тот начал грести прочь от корабля. Расплывчатое белое пятно его лица было обращено к ним, пока не исчезло совсем.

Когда они перелезли через фальшборт, Роуз в ужасе пискнула.

– Тише! – зашипел на нее Гус. – Хочешь, чтобы он нас услышал? Я же не мог это сделать сам.

В веревку сотнями крошечных когтей вцепилась стая крыс: они удивленно моргали блестящими глазками и явно были совершенно сбиты с толку.

– Что ты с ними сделал? – с отвращением спросил Билл.

Гус пожал плечами и обнажил зубы. Билл содрогнулся. Удостоверившись, что дети благополучно добрались до палубы, Гус что-то прорычал, и крысы грязно-бурой волной укатились прочь.

– А теперь-то что делать? – осведомился Билл, и Роуз встрепенулась. Крысы поглотили все ее внимание, она смотрела им вслед, сжав кулаки. Она их ненавидела. Крысы напомнили ей о приюте, где они шныряли по спальне на чердаке, почти такие же голодные, как сироты.

– Он в той освещенной каюте, верно?

– И ты собралась вот так просто зайти туда? – спросил Билл, будто не верил своим ушам. – Такой у тебя план?

– Он не мог не заметить, что мы здесь. – Гус сидел на мотке каната и умывался. Он казался спокойным, но Роуз знала, что он так делает, только когда волнуется.

– Так почему… почему он не идет сюда? – Роуз, повернув голову, посмотрела на сходной трап.