– Мама, – перебил Павел, – скажи, пожалуйста, откуда у тебя вся эта информация?

– Какая? – Татьяна Ивановна заметно заводилась и начинала терять самообладание. – Какая информация?

– Ну, о том, что отец пьёт, бомжует и тому подобное. Кто это всё выдумал? Я понимаю, что не ты сама, но кто-то же тебя оповещал?

– Общие знакомые видели, – раздражённно ответила мать.

– И ты безоговорочно им поверила? – удивился Павел. – То есть принимала всю эту информацию без всякий рассуждений?

– Я доверяла им… Во всяком случае, они раньше мне никогда не врали.

– Скажу, мама, тебе прямо, – губы сына ядовито усмехнулись, – отец не похож на алкоголика и бомжа. Только благодаря ему, меня сегодня приняли на работу, о которой я тебе недавно рассказывал.

– Он знает о…

– Знает-знает, – не дал договорить Павел. – И о фамилии, и об отчестве, всё знает. Я сегодня чуть сквозь землю не провалился. Ты не представляешь, как мне было стыдно. Каким же нужно было быть идиотом, чтобы отказаться от фамилии отца!

– То есть моя фамилия тебя не устраивает? – отчаянно взвизгнула Татьяна Ивановна. – Она тебе противна? В конце концов, ты сам принял решение… я… я…

– Успокойся, мать! – Павел встал. Он впервые назвал маму матерью, та от неожиданности замерла. – Я не хочу с тобой ссориться, но что-то мы сделали неправильно, и пока не всё потеряно, это необходимо исправить. Ты должна знать, что я на этой неделе подам документы и всё верну на своё место. Я пообещал отцу…

– Это твоё       право, – заплакала мать, – я всё понимаю… конечно, работа, карьера и всё такое.. . Не с того, сынок, начинаешь взрослую жизнь… Приспособленчество – это не самое лучшее решение…

– Прекрати немедленно, – прикрикнул сын, – о каком приспособленчестве ты говоришь? Нужно уметь признавать свои ошибки, мама. Я считаю, что поступил неверно и, если хочешь, подло.

– Ну, вот мы и подошли к тому, что ты уже обвиняешь мать в подлости, – закричала Татьяна Ивановна и зарыдала.

Павел молча вышел.

Весь вечер он пытался дозвониться в Мурманск до сестры Кати, но ему это так и не удалось.

«Долбаная связь, – мысленно ругался Павел, – замёрзли они там, что ли? Катька очень обрадуется, когда узнает, что отец нашёлся. Если говорить прямо, себя ведь трудно обмануть, она оказалась умнее – как ни настаивала мама, Катька категорически отказалась менять и фамилию, и отчество. Всё-таки смелая она у нас девчонка, решительная… А я слабак, мама только сказала, и сразу побежал вприпрыжку. Идиот какой-то…».

Несмотря на отрицательное отношение к родителю, Павел часто вспоминал своё детство, как они с отцом с отцом ходили на рыбалку, всей семьёй бродили по парку, сажали на даче картошку, кормили молоком ёжика, ходили по грибы и ягоды, бывали и на морях. Отец был строгим, но справедливым. В вопросах образования всегда был непреклонен, получил «двойку», всё – сиди дома. Уговаривать было бесполезно. Легче было уговорить учителя, чтобы тот либо вовсе не ставил оценку, либо поставил авансом «тройку». Тройки отец, правда, тоже не поощрял, но и не запрещал идти гулять.

Мама как-то к школе относилась равнодушно. Отец даже упрекал её: Таня, ну, нельзя же так, вырастут неучами, а потом скажут, куда, мол, родители смотрели. Мать улыбалась и театрально хмурилась.

Павел вспомнил, что разлад между отцом и матерью начался, когда он ещё учился в седьмом классе. Тогда уже впервые прозвучало страшное слово «развод». Он до конца не понимал его сути, но семейный воздух наполнялся каким-то неприятным запахом. Оставаясь с сестрой дома одни, они делились своими мыслями, по-детски наивными, но, как им тогда казалось, вполне закономерными и логичными.