– Вот она. Как видите, пострадала не только могила. – Смотритель указал на взрытую автомобильными шинами землю, на разлетевшиеся по снегу куски дерна. Опрокинутое надгробие лежало надписью вверх: тот, чьей памяти она была посвящена, мог прочитать ее, глядя сверху. – Понять не могу, зачем кому-то такое понадобилось. У нас подобное очень редко случается. Даже самые отвязные вандалы стараются не трогать могилы.

Подойдя поближе, Хюльдар наклонился, чтобы рассмотреть надгробие получше, но, кроме гравия вперемешку с грунтом, ничего не увидел и выпрямился.

– Кто это обнаружил? – Снег на ведущей к могиле дорожке лежал нетронутый, если не считать цепочки следов, оставленной, по словам смотрителя, им самим. Поскольку прошлой ночью снега выпало немного, нарушители прибыли, должно быть, с другой стороны. Дорожки, пересекавшие кладбище крест-накрест, были достаточно широки, чтобы проехать по ним. Присмотревшись, Хюльдар заметил следы гусениц.

– Я и обнаружил. По утрам всегда делаю обход, проверяю, всё ли в порядке… Обычно так и бывает. Разве что крест какой-нибудь покосится или ветер вазу опрокинет…

– Камеры наблюдения есть? – поинтересовался Хюльдар, уже зная ответ. Ни на самом кладбище, ни на парковке камер он не увидел и сделал несколько снимков на телефон, на случай если полиция предпримет какие-то действия, что представлялось маловероятным.

– Нет. Власти считают, что они ни к чему. Говорю же, обычно здесь тихо.

– Понятно, – Хюльдар кивнул. Что еще можно сделать? Описать место происшествия да взять показания у смотрителя? – Другими словами, речь идет об акте вандализма, так? Опрокинуто надгробие, причинен незначительный ущерб территории?

Смотритель удивленно посмотрел на него.

– Нет. Не только это. Поврежден также экскаватор, который мы используем для выкапывания могил. Не смогли закрыть как следует дверцу, та распахнулась, и стекло разбилось. Мы никогда не запираем его и оставляем ключи в замке зажигания, но отныне будем осторожнее и такой ошибки не повторим. В наше время люди на все способны. Я отведу вас к экскаватору, он за зданием. Эти вандалы, как ни странно, вернули его на место.

Поврежденный экскаватор… Хюльдар заметил, как Фрейя вскинула брови. Неудивительно.

Похоже, дело и впрямь оборачивалось пустой тратой времени.

– Я посмотрю, но только чтобы зафиксировать в рапорте. Мне очень жаль, но ожидать расследования, наверное, не стоит. Полагаю, какие-то парни подвыпили, не придумали ничего лучшего, как покататься по кладбищу, и заехали на могилу. Может быть, застряли и разрыли землю, пытаясь вытащить экскаватор…

Смотритель огляделся и, нахмурившись, покачал головой.

– Не верится мне, что они случайно съехали с тропинки. – Он показал на соседнюю могилу, засыпанную гравием и грунтом. – Здесь определенно пользовались ковшом.

Стараясь сохранить серьезное лицо, Хюльдар с деловитым видом осмотрел оставленные следы. Вся эта ерунда вряд ли могла претендовать на высокие места в рейтинге ста самых серьезных криминальных ущербов.

– Что их подвигло на это, чего они хотели достичь, сказать невозможно. Но и поймать хулиганов практически невозможно.

– Вы так считаете? – Смотрителю такой поворот дела определенно пришелся не по вкусу. – Разве нельзя снять отпечатки пальцев? Если они были без перчаток, отпечатки наверняка облегчат поиски.

Хюльдар откашлялся, пряча вздох.

– Отпечатками занимаются криминалисты. Но дел у них сейчас хватает, так что сомневаюсь, что сюда кого-нибудь пошлют. У всех свои приоритеты. Тот факт, что вандалы поставили экскаватор на место, говорит нам, что это не какие-то мелкие хулиганы, которые значатся в нашей картотеке. Будь так, они либо украли бы технику, либо, наигравшись, бросили экскаватор возле могилы. – Хюльдар сделал еще несколько снимков, чтобы хоть как-то успокоить смотрителя. – Вам помочь с надгробием?

Смотритель заколебался. Объяснения полицейского ему не понравились, но и предложение помощи выглядело соблазнительным.