Справа заворчали теперь уже несколько голосов.

– Не буду вдаваться в подробности, желающие могут ознакомиться с ними в архиве. Совет принял решение во имя безопасности вверенного нам мира заключить господина Джея в зал из семи зеркал, четыре из которых были помещены в один из миров с угасшей магией на сорок лет. Совет решил, что этого срока будет достаточно, чтобы безрассудство, свойственное юности, выветрилось и осело пылью под ногами господина колдуна.

Джей отчетливо скрипнул зубами, а у меня заныли скулы.

– Совет осознавал риск использования запретной зеркальной магии, но соотношение опасности и пользы не оставило нам выбора. Так как магия эта не практикуется, все было сделано по древним манускриптам. Мы не рискнули убрать ни слова, поэтому у господина колдуна остался небольшой шанс на досрочное освобождение, коим он, судя по всему, и воспользовался. К сожалению, мы никак не могли повлиять на это, по причине того, что три контрольных зеркала в нашем мире были утрачены, как и три зеркала в мире с угасшей магией.

Секретарь, усердно скрипевший пером, с досадой бросил его на стопку бумаги:

– Да если бы мы знали! Каков был шанс! А теперь еще и это разгребать!

Раздался бас справа:

– Если бы вы, Тавист, смотрели дальше своих бумажек, не голосовали бы тогда за запретную магию!

Я быстро стрельнула глазами в ту сторону – раскрасневшийся толстяк, похожий на Санта Клауса, утирал пот со лба.

– Господа, не отвлекаемся, – с улыбкой прервала разгоравшуюся ссору Белая ведьма. – Забудем дела давно минувших лет, нас ждет дело сегодняшнее. Итак, господин колдун умудрился использовать лазейку в древних заклинаниях…

Она сделала паузу, как будто выжидая, не расскажет ли Джей, как ему удалось провернуть этот изумительный трюк. А я в этот момент снова стрельнула глазами, теперь уже в нее. Белая ведьма смотрела на колдуна и вряд ли заметила. Я же пыталась определить – она и правда не знает, как Джей выбрался из зеркала, или знает, и просто хочет любым способом вывести его из себя? Судя по волнам, накатывавшим на меня справа, много для этого не нужно было. По благодушному выражению лица Белой ведьмы, кроткой улыбке и холодным глазам я поняла, что она все прекрасно знала.

– Кроме того, господин колдун прихватил из мира с угасшей магией ученика, точнее, ученицу. Понимаю, возмутительно, – ответила она на ворчание среди членов Совета. – Мы высказываем сомнение относительно того, что это было добровольное решение госпожи… м-м-м… Е… Е-кате-рины. Простите, госпожа, слишком непривычное имя.

Тут наступил мой черед скрипнуть зубами – она вполне была способна произнести мое имя без запинки, а это ее «госпожа» в сторону чужеземки и предательницы никак не соответствовало своему истинному значению и было только еще одним способом показать ее власть.

– По возвращении, – продолжала Актаис, – господин колдун окончательно разорвал связывавшие его со старым учителем узы, которые не были правильно разорваны вследствие стремительности приведения прошлого приговора в исполнение. Поведение господина колдуна дальше не вызывало подозрений, а вот его ученица за краткое пребывание в нашем мире успела попасть в тюрьму по обвинению в краже, а затем и завести знакомство с опасными личностями, которые по забавному стечению обстоятельств также были когда-то учениками колдуна Тина, а теперь разыскивались полицией. Интересно то, что господин колдун не придал значения этим событиям, не так ли, господин ан-Тарин?

Ее голос тек плавно, как река. Она как будто рассказывала сказку о каком-то колдуне и его бестолковой ученице, и я даже не сразу смогла осознать, что героем этой истории являюсь я. Из-за ее напускного благожелательного тона смысл сказанного затуманивался и ускользал, и только сейчас я начала понимать, к чему она ведет. По сути, преступник тут один – я, но она хочет повернуть все так, чтобы выставить виноватым Джея. Не сказать, чтобы он был невинной овечкой, но ведь она просто хочет избавиться от него! Подавив подступивший к горлу комок, и я сосредоточилась на отрезвляющих волнах ярости.

– Дальнейшее известно. Дело упомянутых личностей признано немагическим и рассмотрено Советом не будет.

Новый взрыв ненависти справа от меня.

– Итак, – в голос Актаис прокрались стальные нотки, – госпожа Е… катерина обвиняется в нарушении клятвы души и участии в преступном сговоре против своего учителя. Обычно такое карается смертью.

Снова выжидательная пауза. Даже если бы я хотела что-то сказать, я бы не смогла. Страх снова обнял меня за плечи, онемели пальцы на руках, а пульсирующий шум в ушах отодвинул звуки окружающего мира на второй план. Актаис снисходительно добавила:

– Но мы готовы сделать скидку на ваше происхождение и ограничиться изгнанием.