Я качаю головой и предпринимаю еще одну попытку.
Снова глубоко вздыхаю и стараюсь очистить разум. Выравнивая дыхание, я вновь перечисляю имена, но не тех людей, встреча с которыми ужасает. А тех, с кем не терпится встретиться. Нина, мистер Корделл, Фоксглав, Амели, Эмбер. И, конечно… Эллиот.
Я не позволяю разуму фокусироваться на плохом, вместо этого силюсь мыслями оставаться в состоянии предвкушения. Внутри разливается приятное тепло, я окутываю его воображаемой личностью, как коконом, надеваю маску невозмутимости и возвожу вокруг себя стену уверенности, пока в ней не остается ни одной бреши.
Я готова.
Расправив плечи и вздернув подбородок, я выхожу из комнаты, чтобы поприветствовать горожан Вернона. С самообладанием военного генерала перед лицом величайшей битвы в своей жизни я направляюсь на бал.
К тому времени, как добираюсь до бального зала, замечаю, что многие гости уже на месте. Нанятый лакей и другие слуги умело исполняют свои обязанности, принимают пальто и плащи, сопровождают пришедших и подают напитки, словно они трудятся в поместье на постоянной основе. Мне придется меньше хлопотать, но и беспокоиться буду меньше. А чем меньше забот, тем больше свободного времени на то, чтобы накрутить себя, заметить, как на меня таращатся некоторые люди…
Я перемещаюсь от гостя к гостю, не позволяя маске невозмутимости соскользнуть ни на дюйм, веду светскую беседу и слежу за тем, чтобы потребности каждого были удовлетворены. Некоторые отвечают коротко и вежливо, в то время как другие расспрашивают меня о работодателе, стремятся выудить подробности о моей работе, почему мне ее предложили и, более того, почему я согласилась. Разговоры такого толка я как можно быстрее свожу на нет, используя заготовленный арсенал объяснений, не тревожась и не переживая о сплетнях.
Но когда в бальный зал вплывает знакомая блондинка с пружинистыми кудряшками, мои нервы натягиваются до предела. Имоджен. Она, прищурившись, осматривает комнату, рядом с ней ее сестра Клара. И с другой стороны… сердце чуть не замирает при виде моей сестры. Я хочу подбежать к Нине и заключить ее в объятия, но приличия заставляют меня идти медленно и размеренно.
И если соблюдение приличий показалось бы недостаточной причиной, фигура, замыкающая шествие, охладила бы мой пыл. Я чуть не спотыкаюсь, когда отец устремляет на меня взгляд проницательных глаз и смотрит с неодобрением, пока сопровождает миссис Коулман. Я глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться, и переключаю внимание на сестру, ее широкая улыбка служит мне якорем, источником силы.
– О, Джемма, – восклицает Нина, выходя на передний план, чтобы взять меня за руки. – Чудесное имение! Я и понятия не имела, что здесь так роскошно. И этот бал! Хотя, – она понижает голос, и ее улыбка исчезает, – должна сказать, я так разочарована, что ты не навестила меня, несмотря на то что я держу в заложниках твою книгу.
Я сжимаю ее руки в своих.
– Прости, Нина. Но, как можешь видеть, у меня полно дел. Возможно, после бала появится немного свободного времени, чтобы приехать в гости.
Отец хмуро зыркает на меня из-за плеча Нины, но я отвожу взгляд.
– Мисс Бельфлёр, бальный зал выглядит вполне прилично, – сообщает Имоджен. – Должна сказать, что в качестве бального зала это помещение впечатляет больше, чем обеденный. Жаль, мы все-таки не подыскали славный оркестр. Надеюсь, мистер Рочестер не слишком недоволен тем, что я уговорила Эмбер сыграть нам.
Я гляжу на Эмбер и скрипача, играющих медленную, приятную мелодию.
– Напротив, музыка прекрасна.
– Зря ты это предложила, моя дорогая, – обращается миссис Коулман к Имоджен, с отвращением сморщив нос. – Если бы ты уже не предложила услуги сводной сестры мистеру Рочестеру, я бы это запретила. Ты же знаешь, как меня раздражает, когда она вот так выделывается.
Я смотрю на миссис Коулман, не позволяя улыбке на моем лице дрогнуть, хотя больше всего хочется закричать.
– Как удачно, что вас не было рядом. Осмелюсь предположить, что мой работодатель был бы весьма огорчен, если бы ему пришлось лишить дорогую Имоджен возможности потанцевать.