Через несколько секунд они снова были в комнате отдыха.

— Космонавт? — было первое, что она спросила, усаживаясь на примятый диван.

— Так мы называем мотоциклистов, которые бьются насмерть. Их везут сразу к нам. А суповой набор...

— Не стоит, — поспешила Лана его остановить. — Думаю, я поняла, что это значит.

Тот лишь усмехнулся. На этот раз он взял стул и сел на него верхом, его руки со змеями обхватили металлическую спинку.

— И так, что же вы от меня-то хотите?

— Расскажите о ваших родителях. Всё что угодно.

В следующие полчаса Лана молча сидела и слушала рассказ молодого человека, пытаясь представить, как жила семья Ли и чем они занимались в свободное от работы время? Принимали ли участие в воспитании своего сына? Она слышала в его голосе боль, которая даже со временем никуда не исчезла. Сын до сих пор скорбел по своим ушедшим так рано родителям.

Мать Германа работала учителем английского языка в школе, в которой учился и её семилетний сын. Все дети очень любили молодую учительницу — сама доброта и отзывчивость. Всегда старалась помочь, если у кого-то были неприятности. Отец, Адам Ли, работал на заводе. Был каким-то инженером, но его сын точно не мог сказать, чем именно занимался его отец, так как был слишком мал, чтобы интересоваться этим.

А позже старался вообще не вспоминать родителей.

Обычная семья, которая всю трудовую неделю проводила в городе и лишь на выходных выбиралась в соседнюю деревушку, где жили дед с бабкой Германа по отцовской линии.          

В тот злополучный день им позвонил отец Адама и сказал, что они срочно должны приехать. Его матери, разменявшей шестой десяток, стало плохо и её увезли в больницу. Шестилетнего Германа молодая пара оставили с соседкой. А поздно вечером за мальчиком приехал дед, который прямо с больницы помчался за внуком, в один миг ставшим сиротой. Про аварию он узнал на следующий день, а вот о том, что его родителей обвинили в похищении неизвестного мальчика, он узнал уже в школе. Через несколько недель, когда его одноклассники, раньше игравшие с ним в одни и те же игрушки, стали обзывать его сыном похитителей и убийц.

— Вы даже представить себе не можете, сколько разбитых носов и подбитых глаз на моей совести. Но, к счастью для них, эта история слишком быстро забылась, и я смог, дальше учиться.

— С вами кто-нибудь из полиции разговаривал после?  — подалась она чуть вперёд.

— Нет. Я помню, приходили люди в форме, но дед встал стеной и меня сразу же оставили в покое. Я знаю, что дед с ними говорил, но о чём не слышал. Он был в ярости, рвал и метал, что не удивительно, ведь полиция обвинила его сына...

— Для них это выглядело так, словно ваши родители пытались вывезти из города похищенного ребёнка, — осторожно сказала Лана.

— Думаю так полиция и решила, — пожал Ли плечами. — Да и разбираться они не хотели.

— Значит, ничего необычного в вашей семье не происходило?

— О чём вы? Я был слишком мал, чтобы вообще замечать хоть что-то помимо игрушек и комиксов. Все дни после, прожил, словно в тумане. Да мне и сейчас порой кажется, что всё это сон! Может было бы лучше вообще забыть то время.

— Ну, а у вас есть какие-нибудь предположения, почему в машине ваших родителей оказался тот мальчик?