— Не факт! — в тон Залесской отрезал Паша. — Убийца залез к Миклачеву с целью ограбления, застал случайно, грохнул его, нашел расписку. Потом известное нам предложение Лейкинду. Но до этого «Александр Васильевич» как-то узнает — а утечка-то вполне возможна: свидетели, болтуны в управлении, слухи! — про записку в почтовом ящике Голышевой. И решает на всякий случай сбить нас с толку, поиграть с нами в загадочный детектив. Он пишет-рисует свое послание от имени покойного, побуждая тебя, Марьяна, искать близкую связь между ним и автором первой бумажки. А на самом деле связи нет.
— А вы оба полностью исключаете вариант нетрадиционных, так сказать, отношений между Миклачевым и убийцей? — вдруг спросил Кудрин, попеременно поглядев на Пашу и Марьяну. — Его репутация ловеласа еще ни о чем не говорит. Могли быть и тайные склонности, бисексуальность.
— Вот именно! — подхватил Паша, воодушевленный возможностью выстроить очередную увлекательную версию. — Любовник расправляется с ним за измену, а потом еще мстит тем, кто отнял у него любимого партнера. Ведь мы же не знаем наверняка про Лейкинда… Возможно, что и он тоже был нетрадиционный. Наличие семьи, как известно, не исключает… Или же убийца действовал по заказу интимного друга этого Миклухи… Голубые — они же все такие эксцентричные, романтичные, с фантазией. И крайне жестокие, между прочим, в разборках…
— Ну ты и знато-ок! — протянула Марьяна с нескрываемой иронией. — Только мне кажется (уже серьезно, обращаясь к Кудрину), что мы сами себя запутываем и загоняем в тупик. Надо просто искать параллельно двоих: убийцу и некую женщину, которая была связана с Миклачевым и знакома с убийцей. Таков результат моего домашнего анализа — с поправкой на отвратительное самочувствие.
— Ну, убийцу-то мы ищем максимально широко и упорно, — констатировал Кудрин. — Зона поиска, считай, вся страна. Фоторобот и ориентировки разве что только в общественных туалетах не расклеены.
— Может, зря? — осмелилась поерничать Марьяна, но осеклась под строгим взглядом начальника.
— Сейчас делаем акцент на бывших и нынешних бойцах спецподразделений, людях, прошедших горячие точки, — словно бы доложил Кудрин. — Во всех трех убийствах чувствуется рука мастера боевых искусств — жестокая и уверенная. По женским связям Миклачева всех, кого можно было, вроде бы допросили. А вот как дальше действовать в направлении «шерше ля фам»?
— Я знаю как! — уверенно произнесла Марьяна.
Славянск, 5 августа, четверг, десять вечера, супермаркет «Перекресток» на северной окраине города. Дымков прошел по пустому в этот час магазину, вдоль стеллажей и витрин, побросав в корзинку несколько упаковок съестного, и неторопливо двинулся в торец большого торгового зала, к полкам, где предлагались промышленные товары типа посуды, пластмассовых изделий, электрочайников и проч.
Здесь и вовсе никого не было, однако собеседники не поворачивались друг к другу лицом: каждый рассматривал, вертел в руках свои предполагаемые покупки, и разговор, как обычно короткий, но не сразу конкретный, со стороны мог показаться обменом ничего не значащими репликами между двумя незнакомыми покупателями, просто оказавшимися рядом в праздном рассматривании ординарного товара. А услышать беседу точно не мог никто — они говорили тихо.
— Вечер добрый, Олег Олегович!
— Здравствуйте! О трех неприятностях юридической конторы наслышаны, надеюсь?
— Как же, как же… Газеты читаем…
— Из чистого любопытства хотелось бы узнать, кто мог учинить такой жестокий беспредел? Коллеги все — таки… С некоторыми как — никак встречался на процессах. Приличные люди. А женщина — так просто милая особа. Жаль… Такой человек заслуживает наказания.
— Не то слово. Два господина, мои знакомые, год назад пользовались услугами одного из убитых, последнего. Так, по мелочи, но остались довольны. У нас нет информации, кроме официальной, но нам интересно. Общество хочет стабильности и безопасности. Все хотят. Встряски и ЧП нам ни к чему. Следствие, похоже, идет ни шатко ни валко.
— Не знаю, не мое дело. Но я повторяю: мой интерес скорее праздный. Поэтому, если требует больших дорогостоящих усилий — обойдусь.
— Никаких проблем. Что узнаем, доложим, что сможем — исполним. Готов повторить в который раз — мой долг перед вами неоплатен.
— Ну, будет вам!(Пауза.) Напоминать излишне?..
— Обижаете, Олег Олегович? Это только наш интерес. Вы, как всегда, не фигурируете даже в моих мыслях. Не говоря уж о будущих исполнителях вашей просьбы.
— Вашей!