Он снова задвигался в ней, и, несмотря на его медленный темп, Персефона дышала все быстрее. Она схватила его за плечи, вонзив ногти в его кожу, потеряв себя в ощущениях, что он пробуждал в ее теле.

Как же она любила все это, любила его.

Ее экстаз был мощным, но беззвучным.

– Моя дорогая, – прошептал Аид. Он поцеловал ее лицо, смахнув слезы. – Почему ты плачешь?

Богиня покачала головой:

– Не знаю.

Она чувствовала все слишком остро – каждая эмоция пронизывала ее словно жало. Ее любовь к Аиду была почти невыносима. А счастье едва не причиняло боль.

Аид поднял ее и отнес к озеру, где они вместе встали под струи водопада.

После они вернулись во дворец.

Внутри Персефону все еще раздирали чувства. Они были такими мощными, такими обостренными. Она была так глубоко влюблена, что ей было больно.

Это был новый уровень любви – она перешла на него, став его невестой, его будущей женой и царицей.

От этой мысли у нее потеплело в груди – но это ощущение было мимолетным, потому что в следующую секунду она увидела Танатоса, ожидающего их возвращения. Она бросила быстрый взгляд на Аида. Выражение его лица стало каменным, взгляд – напряженным. Он поджал губы.

Что-то случилось.

Она попыталась не делать поспешных выводов, но это было сложно с учетом последних нескольких недель.

Аид спешился и помог Персефоне спуститься.

– Танатос, – произнес Аид.

– Милорд, – он кивнул, и взгляд его голубых глаз устремился на Персефону. – Миледи, – бог смерти открыл рот, чтобы продолжить, но ни слова не слетело с его губ. Он попробовал снова: – Я не знаю, как сказать вам.

Сердце Персефоны замерло, и ей вдруг стало очень трудно дышать. На этот раз Танатос даже не попытался успокоить ее своей магией.

– Лекса, – произнес он.

Слезы уже текли по щекам Персефоны. Руки Аида, обнимавшие ее, напряглись, словно готовые к тому, что она сейчас упадет.