— Вы действительно полагали, что на Земле настал рай? Вы на полном серьезе воспринимали всю ту пропаганду, которой нас кормили наши СМИ? Да вы просто смешны!

Девушка перестала улыбаться и обвела присутствующих взглядом:

— Взгляните на себя! Общество, победившее войны и голод. Общество равенства. Общество единой религии. Общество единовластия. Единая власть на всей планете. Победа славянского мира над западными демократиями. Ославянивание всех на планете. Одна культура, один полиязык. Вы такой видите свою идеальную цивилизацию?

Я немного напрягся.

— Причем тут мое видение мира? Нашего мира больше нет. Да, мы победили в последней войне. Да, мы построили более справедливое общество и добились равноправия всех народов. Но установление единой власти не могло не привести к смешению культур, религий и языков. Да, мы видоизменили общество, но в итоге оно изменилось к лучшему! Вы не можете отрицать этого! Сам факт того, что мы достигли небывалых высот в науках и вышли за пределы млечного пути, говорит о правильности нашего пути.

— Но никто не спрашивал нас, а нужен ли нам этот путь?

— Кого «нас»? — сурово спросил Ковалев, и я ответил за Марию.

— Полагаю, наша сослуживица состояла в рядах антиглобалистов.

— Да, вы правы, — легко подтвердила мою догадку Мария. — Мы были против этого пути. Я была против из-за отца. Другие были против по своим соображениям, но нашу правду никто не воспринимал всерьез. И мы доказали, что с нами нужно и должно считаться.

— И что это за правда? — поинтересовался Ковалев.

— Простая правда-истина — что нельзя насильно смешивать расы. Нельзя всех подводить под одно лекало. Каждый человек уникален и имеет право на свою аутентичность. Единый мир с закосом в славянскую культуру устраивал далеко не всех.

— И чего же вы хотели?

— Вернуть все в прежнее русло, конечно. Мы хотели, чтобы китайцы оставались китайцами и говорили на китайском языке. Немцы должны были остаться немцами, и так со всеми народами.

— А что с теорией расового превосходства? Усреднив и перемешав всех, мы наконец избавились от расизма. Мы получили колоссальный по размерам человеческий генофонд. До этой политики некоторые нации просто вырождались!

— А после нее выродились окончательно! — огрызнулась Мария.

— Мы ушли далеко в сторону, — остановил я полемику. — Оставим прошлое и ваши замашки антиглобалистки. Теперь мир скроен иначе, и нам в нем жить. Лучше расскажите-ка о своем возлюбленном — Косе.

— Мы познакомились на форуме антиглобалистов еще в студенческие годы. Я не думала, что есть такие люди. Мы открылись друг другу и полюбили друг друга. Это счастье — встретить человека, который отзеркаливает твои собственные убеждения и принципы. Счастье иметь общие цели — как краткосрочные, так и длительные.

Мария рассказывала о своем возлюбленном, и взгляд ее был устремлен в пространство. Она сейчас была не с нами. Она была с ним.

— Еще тогда мы поклялись никогда не разлучаться и изменить мир, из изгоев превратиться в его правителей. И вот однажды случился в нашей жизни «Магеллан». Когда отец рассказал мне об этой миссии, я ушам своим не поверила — это же то самое дело, сорвав которое, мы могли запустить колоссальную волну в обществе. Волну возмущения, которая поглотит все на свое пути. Одной маленькой диверсией мы могли сорвать планы глобалистов о порабощении иных миров. Им мало было захватить свой мир, они замахнулись на экспансию во вселенной. Смешные людишки!

— И каков был план? — сухо поинтересовался Ковалев.