– Нет, – ответила Лилия, – обычно их в пять раз меньше.

Толпа была настолько плотная, что не все из них находились на тротуаре. Часть выходила на дорогу, и все они куда-то направлялись. Многочисленные дроны замедляли своё движение и устраивали заторы.

– Вы разве не видели? – спросила Мэри. – Пара десятков наёмников были сперва избиты, а затем их тела повесили в центре. Теперь толпа хочет ещё больше крови.

– Каких наёмников? – спросила Лилия. – Наших?

– «Бешеных псов». Их окружила толпа, а они расстреляли несколько человек. Сейчас все, кто ненавидит тхари и военных, выходят на улицу, чтобы бунтовать.

Вокруг происходила полная анархия. Люди громили магазины, общественный транспорт, разрушали всё, что попадалось под руку: сбивали дорожные знаки, ломали ограждения, выбивали окна у проезжающих машин. Дорога, по которой двигалась их колонна, находилась выше тротуара, и они могли свободно передвигаться только потому, что людям трудно было залезть на неё.

В тусклом свете толпа выглядела устрашающе: каждый человек в ней был настроен враждебно. Все вместе они создавали неразборчивый голосовой шум. У многих в руках были биты или цепи. Некоторые пришли с самодельными микроволновыми пушками, другие украли огнестрельное оружие из разграбленных магазинов. Сейчас армия из четырнадцати тысяч человек, которых наняла семья Келвин, должна была двигаться к посёлку из разных частей города и одновременно противостоять нападениям разъярённых толп. Следом двигалось тридцать тысяч военных Тауэра, поэтому они должны были встречать ещё большее сопротивление.

Впереди находилась площадь Тойота, и у монумента из трёх овалов соорудили импровизированное возвышение, с вершины которого вещала ужасного качества голограмма лысого мужчины с бородой. Его изображение то и дело делилось на независимые друг от друга квадраты.

– Разве многого мы просим от них? – спрашивал он, а толпа внизу отвечала ему единогласными криками. – Мы работаем, каждый день встаём в шесть утра, трудимся до седьмого пота и что взамен получаем? Лишь презрение и ничего больше.

– Кто это? – спросила Лиза.

– Юрген, один из бунтовщиков, – ответила Мэри. – Известная личность со своими последователями.

– В этом году безработица в Гибралтаре достигла двадцати шести процентов. Каждый четвёртый не может найти работу, и это число продолжает расти. Давайте же спросим у наших так называемых лидеров, какие шаги они предпринимают для выхода из кризиса. Что они делают для того, чтобы помочь нам?

На секунду голограмма замолчала, и голова бородача устремилась в небо. Над их головами пролетал маленький частный самолёт. Сейчас армия Елизаветы оккупировала аэропорт, и им могли воспользоваться только тхари, не вступившие в коалицию. В самолёте над их головами мог быть кто угодно из жителей посёлка, но это определённо был не Тауэр, не Уэбстер и не Монтес. Эта троица не смогла бы покинуть город при всём желании.

– Вот где они, – продолжил оратор. – Стоило нам собраться в единый кулак, как они, поджав хвосты, мчатся к своим аэропортам, чтобы сбежать. Настало время показать, что мы не овцы, которых можно стричь бесконечно. Мы покажем им, какие крепкие у нас лбы.

Грузовик проехал мимо и на мгновение оказался на вершине дороги, откуда открывался вид на площадь внизу. Десятки тысяч людей стекались к посёлку, как притоки одной широкой реки. Впереди находилась пробка до самого горизонта. Движение на дороге полностью остановилось.

– Водитель, включай приоритет первого уровня, – приказала Лиза.

– Как прикажете, – ответил тот.

Приоритетом разных уровней называлась очерёдность движения по дороге. Любой автомобиль или дрон имел свой уровень приоритета в зависимости от положения. Двигающийся по главной дороге или по своей полосе имел пятый уровень. Перестраивающийся – шестой, поэтому должен был уступить. Организованные колонны двигались с четвёртым уровнем. Полицейские автомобили и «Скорая помощь» с работающей сиреной – третий. Они могли перестраиваться в любую полосу, и дрон, двигающийся по ней, автоматически уступал своё место.

Водитель включил первый уровень, доступный лишь элите, и дроны перед ним начали смещаться в стороны, прижиматься друг к другу, чтобы уступить проезд грузовикам.

Чем ближе к посёлку они подъезжали, тем плотнее становилась толпа. В фиолетовом и оранжевом свете неоновых вывесок их головы походили на бурлящий океан. Рекламные голограммы набирали силу: они теперь появлялись среди толпы и держали в руках всевозможные товары, от электронных девайсов до имплантатов. Пятиметровый бегун предлагал купить спортивный костюм от «Оттавио Висоне» с двухуровневым охлаждением, а женщина рядом с пекарней раздавала с подноса прозрачные печеньки. Её непринуждённое и доброжелательное лицо выглядело до комичного глупо: в этот момент витрина пекарни была разбита и внутри бесновались грабители.