В ответ Руди покрутил головой. Он не понимал, откуда идёт звук.

– Руди, иди сюда! – крикнул Дарвин громче.

В этот момент раздалась сирена. Под лобовым стеклом первого фургона закрутился синий маячок, окружающие в панике отступили. Двери всех пяти машин распахнулись – из них, словно осы, начали выбегать солдаты в серой униформе. Они носили штаны и длинные куртки – слишком жаркую одежду для такого климата, – поэтому выглядели тенями на фоне городских пейзажей. В руках у каждого был небольшой пистолет-пулемёт, а на голове одинаковые чёрные шлемы.

Не успел Дарвин опомниться, как Шичиро повалили на землю и придавили к бетонной поверхности. Ему заломили руки и связали пластиковыми затяжками. Кутайба от удивления остался стоять на месте, видимо, притворялся неживым организмом, как это делают пустынные ужи. Уличный джентльмен использовал свою способность пребывать без движения. Спустя несколько секунд он положил правую руку на сердце и осел наземь.

Происходило что-то невероятное. За эти недели Дарвин успел отвыкнуть от насилия, жизнь для него стала спокойной. Ему начинало казаться, что он всегда жил в палатке среди бездомных и той далёкой жизни в особняке никогда не существовало, словно всё это происходило с ним во сне.

На Серджио накинулись сразу трое, тот пытался сопротивляться, но его быстро скрутили. В процессе борьбы один из солдат ударил его ботинком под рёбра. Руди попытался защититься, вскинув руки. Тяжёлый кулак противника, весившего килограммов на тридцать больше, угодил в челюсть, и Руди рухнул на землю, ударившись ухом о деревянный ящик. Телефон, ведущий прямую трансляцию на «Ювебе», покачнулся, но не упал. Значит, все двести тысяч зрителей в прямом эфире видят, как избивают новоиспечённого блогера и его друзей.

– Вы что творите? – раздался недовольный крик со стороны других бездомных.

– Пошли вон! – крикнула женщина из окна соседнего дома.

Солдат было два десятка, в то время как окружающих людей несколько сотен, и они продолжали прибывать. Вокруг военных образовалось кольцо из разгневанных наблюдателей. Их ненавистью можно было зарядить аккумуляторы всех пяти фургонов.

– Пошли вон, прихлебатели тхари! – поддержал голос из толпы. – Проваливайте!

Кутайба лежал на спине, его губы беззвучно шевелились.

«Ему срочно нужен врач», – подумал Дарвин. Долго уличный джентльмен так не протянет, ему было больше семидесяти, и такие потрясения оказывали разрушительное воздействие на его организм.

Солдаты ткнули Венди лицом в песок, её лекарство положили рядом. Гарет попытался убежать и получил в спину удар прикладом. Всем своим телом он грохнулся на горячий бетон и начал извиваться.

– Пустите! – кричал он. – Я хочу уйти!

Неторопливым движением человека, контролирующего ситуацию, один из солдат в сером шлеме подошёл к Руди, схватил его за волосы и приподнял голову вверх. Его лицо скривило от боли, хрящ в ухе лопнул, и оно разделилось на две независимые части. Удар, нанесённый по челюсти, сломал одну из костей, и теперь его рот не закрывался, оттуда начала вытекать слюна.

– Где Дарвин? – спросил солдат. В его речи было столько самодовольства. Ему нравились эффектные появления, наверняка он представлял себя артистом, выступающим на авансцене.

Кольцо людей сужалось всё сильнее. Минуту назад радиус составлял сорок метров, теперь он уменьшился до тридцати пяти, а количество людей увеличилось до пяти сотен.

– То? – спросил Руди, неловко двигая языком, его слова получались неразборчивыми. Он встряхнул головой и повторил вопрос более отчётливо: – Хто?

Тяжёлым ботинком солдат наступил на руку Руди и сделал несколько движений, втирающих его кисть в неровную бетонную поверхность. Коротышка-индеец застонал.

– Где мелкий Келвин? Толстый пацан, с которым ты приходил в банк.