— Держи меня в курсе, — медленно просит он, пролетая на красный. Скоро все полицейские Джакарты его возненавидят. — Я отключусь. Кажется, меня тоже зовут на вечеринку.

Он прикидывает, что копы пока не сообразили, где именно его ловить (полицейские кордоны и вертолеты над головой — штука приметная), так что решает, что у него есть время на маленькую дуэль. Тем более перестрелять их удобнее, чем вести за собой в порт. Кто бы это ни был.

А Рид ставит на Картель.

Он немного сбрасывает скорость и перестраивается, потом снова уходит в левый ряд, тормозит на светофоре, как порядочный водитель, пропускает «Фольксваген» и сбрасывает скорость, пока не оказывается бок о бок с горе-преследователем на праворульном БМВ. И дружелюбно опускает стекло на пассажирской дверце, чтобы не менее дружелюбно получить пару выстрелов в открывшееся окно.

Рид рывком ложится на сиденье и понимает, каким умным решением было тормозить эту машину, когда нападал он, и стрелять через открытые двери; а также почему двое китайцев-охранников так и не вылезли из салона: тачка оказывается бронированной. Время помолиться за практичность китайского ума!

Он делает несколько выстрелов наугад, слышит ругательства, прибавляет скорость и выпрямляется. Впрочем, новенький БМВ догоняет его очень быстро. С пассажирского сиденья на него смотрит тощий мальчишка, почему-то разодетый в деловой костюм, и с бравым румянцем на щеках тычет в его сторону пистолетом.

— Ты кто такой? — вежливо интересуется Рид, нажимая на спусковой крючок и отвечая любезностью на любезность.

Тот успевает пригнуться, а затем высунуться в окно и ответить:

— Раджаяма! Раджаяма Чандер!

— Как-как? — Еще выстрел.

— Раджаяма Чандер! — еще громче орет парень. — Ра-джа-я-ма!

Рид почти умиляется. Особенно тогда, когда парень кричит вдогонку:

— И скоро ты запомнишь, как меня зовут! Я стану следующим главой Картеля!

На смазливую рожу мальцу лет двадцать с хвостиком, и Рид решает, что вдоволь посмеется над этим позже. Или посочувствует: с такими амбициями в этом городе долго не живут. Поэтому вместо ответа он вытягивает руку и стреляет будущему главе Картеля прямо в лицо.

К чести последнего, тот успевает увернуться, чуть не стукнувшись лбом о бардачок, а когда вскидывает голову, то выглядит почти обиженным:

— Отдай чемодан, Эйдан Рид!

В Риде просыпается любовь к детям, и он передумывает стрелять. А может, стрелять он передумывает еще и потому, что дорога делает крутой поворот и на руле желательно иметь обе руки.

— Что отдать? — кричит он.

— Чемодан!

— Что-что?