Постояльцы исподлобья оглядывали друг друга. Шабо покачал головой:
– Чтобы Дюпон был в сговоре с кем-то из господ? Нет. Не может быть. Я готов поверить, что он застрелил мсье Найтли. Но отравить вино…
– Вино подавал Бичем, – слабым голосом заметила Лючия. – Он открывал бутылку и мог подсыпать яд.
– Почему вы утверждаете, что мышьяк был в бутылке? – неожиданно вскинулась Кэтрин. – Вы забыли, что Дмитрий пил вместе с Калвертом? Однако он жив.
– Мы знаем, что он пил, лишь с его слов.
– Зачем ему лгать?
Пикар, вероятно, почувствовал, что атмосфера накаляется, и поспешил вмешаться:
– К сожалению, в чем именно содержался яд, уже не установить. Бутылка из-под вина и бокалы не рассматривались как улики, так как было очевидно, что мсье Найтли застрелен из револьвера. Мне придется провести в отеле тщательный обыск, и в первую очередь – в ваших номерах. Заранее приношу свои извинения, но это совершенно необходимо.
– Возмутительно! – воскликнула Кэтрин, вскакивая с дивана. – Обыскивать нас?! Что вы хотите найти? Мышьяк? В номерах вы его не найдете. Убийца – Дюпон, и нет никаких сообщников! – девушка резко развернулась к Лючии. – Теперь я думаю, что вы правы: яд был в бутылке. Дюпон отравил вино, а Бичем отнес его наверх, ни о чем не догадываясь.
Комиссар отыскал взглядом лакея, маячившего в дверях.
– Кто откупорил бутылку?
Лючии показалось, что Бичем как-то странно посмотрел на Кэтрин, прежде чем ответить Пикару:
– Я не помню, сэр.
– Не помните?
– Бутылку открыли на кухне. Я поставил ее на поднос вместе с бокалами. Возможно, ее действительно откупорил Дюпон.
Комиссар произнес недовольным тоном:
– Сообщите мне, если вспомните что-то еще. И я должен знать наверняка, пил ли вино кто-нибудь, кроме Калверта Найтли. Самое время уточнить показания мсье… – он пощелкал пальцами, силясь произнести русскую фамилию.
– Гончарова, – подсказал Шабо.
– Да, Гончарова, – кивнул Пикар. – Кстати, где он? Я, кажется, просил собраться всех.