Не успела Лючия осознать этот факт, как позади нее раздался голос американца, спустившегося совершенно бесшумно:

– Вообразите, я чуть не споткнулся об этюдник Гончарова!

– Прошу прощения, – засуетился Шабо. – Сегодня утром я обнаружил этюдник на кухне и попросил Бичема оставить его за дверью нашего русского гостя.

– Вероятно, он спутал двери, – сказал Холлуорд, приглаживая волосы. На его губах играла самодовольная улыбка.

Лючия отвернулась и направилась в Салон Муз. Боже! Она едва не стала содержанкой клерка! Какое счастье, что ему не хватило смелости (а еще вероятнее – денег), чтобы принять ее необдуманное предложение. Однако, кроме призраков, которые подстерегали ее ночью, теперь за ней следил кто-то еще. Кто-то из плоти и крови, прокравшийся в пустующий дом мадам Лепаж.

Перед обедом в отель явился комиссар Пикар и объявил, что Калверт Найтли был отравлен.

– Отравлен? – вскричала Кэтрин, которую Лючия считала простушкой, совершенно не похожей на своего брата. – Ничего не понимаю. В него же стреляли из револьвера!

– Всё верно, мадемуазель. Но, когда в него стреляли, мсье Найтли был уже обречен. Согласно отчету патологоанатома, доза мышьяка, обнаруженная в его теле, убила бы лошадь.

В салоне воцарилась тишина. Дамы сидели на диване, Холлуорд – в кресле у рояля. Шабо и комиссар Пикар стояли напротив них. Бичем накрывал на стол, с любопытством прислушиваясь к разговору.

– Тогда зачем это представление с выстрелом? – пролепетала Кэтрин.

– Это вполне объяснимо, – Пикар сурово взглянул на нее и продолжил, грассируя звуком «р», который французу никак не удавалось произнести на английский манер. – Полагаю, изначально портье Дюпон планировал отравить мсье Найтли. Он подсыпал яд, однако позднее сообразил, что, почувствовав недомогание, мсье Найтли позовет на помощь и сумеет изобличить его. Тогда-то Дюпон и пустил в ход револьвер. Убедившись, что дело сделано, портье скрылся с картиной. Впрочем, – помедлив, добавил комиссар, – существует ничтожно малая вероятность того, что на мсье Найтли независимо друг от друга покушались два разных человека.

– Мадонна, – невольно вырвалось у Лючии. Она съежилась под пристальным взглядом Бэзила Холлуорда.

– Также не исключено, что у Дюпона был сообщник. Человек, который знал о револьвере в конторке, – с этими словами Пикар покосился на владельца отеля.

Шабо, ища опоры, прислонился к роялю.

– Позвольте, – пробормотал он, – но тогда… тогда, боюсь, вам придется подозревать всех!

Холлуорд снисходительно пояснил комиссару:

– Наш любезный хозяин на днях рассказал нам, где хранит оружие и как им пользоваться. Даже мисс Найтли смогла бы нажать на спусковой крючок.

– Я? – взвизгнула Кэтрин.

– Разумеется, чисто гипотетически.

– Итак, – Пикар начал размышлять вслух, – портье выносит картину, тогда как его сообщник остается в отеле и доводит дело до конца, а наутро ведет себя как ни в чем не бывало.