Перспектива быть вознагражденным заинтересовала Павлика, его глаза загорелись.

– Хиба шкода, места хопиць, – бодро сказал он.

– Спасибо вам большое! Я вас не стесню, вы меня даже не заметите. А завтра за мной приедет брат.

– Зайхоць, – с гордостью гостеприимного хозяина сказал Павлик. Кристина поднялась по ступенькам и неуверенно зашла в дом вслед за ним. Павлик закрыл входную дверь, и они остались стоять вдвоем в темном тамбуре. Кристине стало не по себе. Кажется, только сейчас пришло осознание, что она пришла ночью в дом в богом забытой деревне, спрятанной между лесов, к пьянице, который убил мать за бутылку вина.

"Со мной точно что-то не так…" – эта мысль посетила Кристину впервые, и от нее стало страшнее, чем от того, что она осталась один на один с убийцей. Она словно была в полусне и уже давно, с тех самых пор, когда проснулась тем утром, когда думала, что ее Джек умер. В отчаянии она ущипнула себя за руку.

– Не бойся, зайхоць у хату, – если это был сон, то он продолжался. Павлик стоял перед распахнутой в прихожую дверью. Кристина подчинилась и вошла. То, что она увидела, было скорее похоже на свалку. Павлик, став в доме полноправным хозяином, видимо, тащил в него, все что находил. Возле окна стояла поржавевшая велосипедная рама и несколько колес с погнутыми спицами, рядом аккуратно были разложены покрышки, на подоконнике дырявая кастрюля, в которой лежали пустые бутылки, рядом валялись какие-то грязные пакеты, в углу стоял полуразобранный телевизор, а над ним под потолком висела потемневшая икона, которую укрывал посеревший от копоти и пыли вышитый рушник. В комнате почти не было мебели, кроме стола, заваленного каким-то хламом и пары стульев. Пахло печкой и чем-то ужасно неприятным.

– Да не бойся ты, садзися, не стой, – Павлик изо всех сил проявлял гостеприимство. Кристина подошла к стулу возле печки. Снимая рюкзак, она заметила старые ботики, припертые к печи. Они видимо и источали этот отвратительный запах. Хозяин дома стоял возле грязного гудящего холодильника и с нескрываемым любопытством смотрел на гостью, старающуюся не таращиться на хлам в углах.

– Да, не стясняйся ты, разденься, у хате горача,– Кристина сняла куртку и повесила на стул.

– Машыну не пабаялась каля лесу пакинуць?

– По правде сказать, немного страшно было ее оставлять, но ночевать одной возле леса было бы еще страшнее. Надеюсь, что с ней будет все в порядке…

– Мо ноч и прастаиць… Тольки лепш забраць яе у часоу шэсць, бо начнуць ездзиць трактрарысты, могуць пазнимаць калесы, – Кристина постаралась изобразить обеспокоенность. – Брат за табой прыедзе? На буксиры пацягняце?

– Да на буксире, он обещал приехать, как можно раньше. Он бы и ночью приехал, но не вернулся еще из рейса. Он дальнобойщик, – Павлик понимающе закивал.

– Ну можаш, спаць там на диване, – Павлик показал рукой на приоткрытую дверь в комнату, в которой шипел телевизор. – Адно няма чым цяпе угасциць… – сказал он, разводя руками. На его лице показалось неподдельное огорчение. Кристина почувствовала досаду. Она не испытывала к нему ненависти сейчас. Не раз она злилась на себя за свой отходчивый характер. Лохматый Павлик с грязными босыми ногами вызывал у нее теперь скорее жалость.

– Не беспокойтесь об этом… Зато у меня есть чем вас угостить, – Кристина достала из рюкзака бутылку водки.

– О! Гэта ужэ канкрэтны разгавор! – радостно воскликнул Павлик, выхватил из руки Кристины бутылку и тут же умчался с ней на кухню. Было слышно, как он открыл шкафчик, зазвенело стекло, стукнули об стол стаканы. Когда Кристина вошла в кухню, Павлик, склонившись над столом, охотился за большим огурцом, одиноко плавающей в трехлитровой банке. Он все-таки поддел его вилкой, но на самом верху огурец сорвался и громко шлепнулся обратно, забрызгав рассолом стол и его самого.

– Ах ты ж зараза! – с досадой выдохнул Павлик. Он бросил вилку на стол и, наклонив банку, полез в нее рукой. Вытащив наконец огурец, он положил его на тарелку, вытер руку об штаны, а потом взял нож и разрезал огурец пополам. Закончив сервировать стол, Павлик уселся на засаленный тапчан, взял в руку наполовину наполненный граненый стакан и сказал:

– Прашу к сталу!

Кристина вспомнила девку в спортивных штанах, и на нее накатило отвращение. Совладав с собой, она ответила:

– Спасибо, я не пью. Если можно я пойду прилягу…

– Ну як хочаш, мае дзела прэдлажыть, – Павлик даже не пытался изобразить сожаление. Он быстро опрокинул в рот стакан и глубоко вдохнул аромат огурца.