– Что это за Врата-то? – мрачно поинтересовался он тогда.

– На выход, – с готовностью откликнулся Лар. – Всю жизнь здесь, понимаешь, искал выход. Уж совсем было решил, что напрасно. Не только тебе, Никтус и мне врал. Нет, мол, пути назад. Только тот, каким изыскатели ходят. А чтоб жить там, в прежнем мире, такого, говорил, нет. – Лар отогнул ворот, показывая связку свитков на груди, огладил её любовно. – А сам точно знал и ход, и ключ, и карту у себя хранил. Странно, что ты её в своё время не нашёл… Ключ-то, да, не найти было. Потом – хлоп, явление! Нэд лет семь, как заслан – здоровёхонький… с Кристаллом. Смотри – не хочу. А Врата вычислить – пустяк…

Подлетели. Лар широко повёл рукой:

– Вот тут-то, у цангов, значит, этот выход и есть. Окончательный и бесповоротный. В прежние миры. С долгой там и счастливой жизнью… И ни кварта чертить, ни кровушки лить. Кто хочет, тот уходит. И неважно, где он в этот миг находится. Сидит себе, скажем, в темнице, горюет: домой бы. В родной мир. Тут последний уцелевший из загубленного рода древних магов свой Кристалл ко Вратам ладит – и пуста та темница. Ну? Здорово ж. А ты…

Лар натянул поводья, остановился и Дэл. Спешились. Старшина привычно хлопнул Дрыгу по чешуйчатому боку, отпуская обратно. Но за Дрыгой взвился и Кузнечик. Проводив угольно-изумрудную пару, старшина и держатель некоторое время смотрели друг на друга.

Дэл первым отвёл глаза и двинулся к Вратам. Цанги-охранники, с бомбомётами наизготовку, держались поодаль, с настороженным интересом следя за магом. Тот вложил Кристалл в гнездо, отошел, воздел жезл, начертал им отпирающую руну Ключа.

Заморочило. Невесть откуда взявшиеся на небе тучи, заклубились, искря и ворча, сбиваясь в тяжёлый плотный купол, надвигаясь всё ниже, цепляясь за зубья скал. Врата вспыхнули, засветились радужными переливами. Скала содрогнулась, раскололась, и из круглого пылающего жерла разлома с рёвом взметнулся, вонзаясь в темные тучи, столб колдовского огня. Взметнулся и опал гулкой огненной россыпью спекшихся камешков, оплавил кольцо разверзшихся Врат. Вихрем, кружа пепел, налетел порыв ураганного ветра, остудил горящее кольцо, растрепал, разметал тучи и умчал-понёс морок за скалы и дальше – вниз по Заслонке. Ожившие Врата медленно потухли, укрывшись знакомой радужной пленкой. Однако через них не прошёл бы даже ребёнок – так тесен был радужный круг.

Все сразу смолкло и просветлело. И именно в этот момент все четверо цангов исчезли, будто б их и не было. Стояла самоходка, лежала опавшая с тел одежда, валялись бомбомёты. Сами цанги пропали бесследно. Маг, хорошо знакомый с техникой переноса в завратье, не удивился, а старшина недоумённо огляделся по сторонам… Будто как раз для того, чтобы встретиться взглядом с Тимусом. Чуть поодаль, за спиной патриарха Собора стоял Хатиман.

– Остался, голубчик, – ласково улыбался в усы Тимус, – оста-а-ался. Я до последнего думал – уйдёт! Ты тоже думал – уйдёт? – обернулся он к Хатиману, тот покивал. – А теперь что же? – старый маг снова с отеческой нежностью посмотрел на воеводу. – Теперь я спокоен: сам заварил, сам и расхлебает.

– Подожди, Врата ещё открыты. – Хатиман подмигнул Лару, выразительно указал кончиком носа на Дэла, ошалело таращегося на обоих магов.

– Да нет, он с ним не расстанется, – не оборачиваясь, ответил Тимус, – видишь?

– Может быть, вы скажете мне…, – начал Дэл, уже придя в себя и протягивая руку к гнезду – забрать свой Кристалл.

Лиловая вспышка окутала молодого мага, вновь дрогнула и закачалась земля, жерло Врат вспучилось, плюнуло радужным огнём, и пропало в колдовской дымке. Та завихрилась над скалой, треща искрами, и вдруг опала, медленно стекла по скале вниз, обнажив прежний гладкий, но оплавленный до зеркального блеска, камень. На нём всё ещё тускло светилась руна Предначертания.

– Нет!!! – отчаянный девичий крик резанул по натянутым нервам.

– Стой! Лар, держи её! – Хатиман первым узнал чину в несущемся к камню вихре.

Откуда она здесь взялась, старшина так и не понял, бросился наперерез, поймал.

– Туля, детка, не надо! – это уже Тимус. – Ты же знаешь, как горят даже высшие…

– Нет, он жив! Да пусти!! – Лар пёрышком отлетел в сторону.

Чома, спотыкаясь, ринулась к камню, ударилась в него, припала к чёрной руне, и та словно втянула в себя колдунью, растворила в себе и тут же растворилась сама.

– Может, и жив, – согласился им вслед Тимус.