Я убрала ключ-карту в карман, размяла шею и поползла к выходу, оставляя за спиной голоса и шум в лаборатории, стаскивая на ходу халат и маску, швыряя их в ближайшую помойку. От усталости почти ничего не видела и очень медленно соображала, тело двигаться не хотело и чуть ли не молило о диване, кресле или, на худой конец, — стуле. Да чего уж там, пол под ногами выглядел тоже вполне себе привлекательно. Но я стиснула зубы и все-таки сделала очередной шаг к выходу, отчаянно растирая глаза.

Надо бы зрение проверить… Ага, и мозг заодно…

Что-то я в последнее время совсем хреново себя чувствовать стала. С другой стороны, когда работаешь трое суток подряд практически без сна, то удивляться не приходится.

Делать крюк к своему кабинету, чтобы забрать куртку, сумку и мобильник, не было совершенно никакого желания. К тому же мне казалось, что я оставляла верхнюю одежду в раздевалке на первом этаже, а поэтому я свернула к лифту.

Вниз он спускался раздражающе медленно. Прям до зубного скрежета.

А холл первого этажа встретил ярким светом люминесцентных ламп и практически полной тишиной и пустотой. Только волчица за стойкой мини-кафетерия внизу махнула рукой, да кивнули пара охранников, среагировав на звук приехавшего лифта.

— Эм, — позвала меня девушка, заставляя на миг притормозить, — как у вас там? Кофе хочешь?

— Нормально, — кивнула. — Кофе не хочешь, хочешь на улицу, а потом свалить.

— Тебе бы отдохнуть, Эм, — покачала брюнетка головой. — На собственную тень скоро станешь похожа.

— Да, спасибо, — вяло отреагировала я на, в принципе, справедливое замечание, опустила взгляд от лица волчицы на ее живот. Нахмурилась. — Тебе, между прочим, в твоем положении тоже не стоит допоздна здесь торчать. Твоя смена разве еще не закончилась?

— Нет. Я Софи подменяю, поеду в пять. Нэд обещал заехать, — и Ленни широко улыбнулась, кладя руки на уже немного округлившийся живот.

— Не перенапрягайся и не бери больше ночных смен, — посоветовала я, посоветовала вполне искренне и развернулась к раздевалке, выуживая из кармана карточку. Девушка только улыбнулась и коротко кивнула.

Ленни работала в кафетерии с самого открытия лаборатории. Труд, видимо, не только из обезьяны способен сделать человека, но и из волка. После трех месяцев в городе, без поддержки стаи, моя полы в местном хосписе, Ленни почти стала нормальной. Правда, былые замашки нет-нет да проскальзывали в разговорах и на местных тусовках, но Нэд над этим усиленно работал. И у него неплохо получалось. Совсем волчица успокоилась месяц назад, когда узнала о беременности. Она даже говорить по-другому стала: тише, плавнее. Двигаться тоже осторожнее начала, чаще улыбалась. Ей удивительно шла беременность.

Здесь Маркус оказался прав.

Впрочем, как и с центром, и с советом. Переговоры с руководством длились почти месяц. Я рычала, угрожала, топала ногами, просила, уговаривала, снова угрожала, что вообще уйду и заберу с собой все разработки и хрен они меня найдут, и снова просила. Вместе со мной, рычали, уговаривали и угрожали Филипп, Дилан, Маркус и Конард. Правда, Макклин не угрожал, все больше сидел с мордой кирпичом и щелкал костяшками пальцев.