— Капитан, это наши соотечественники и проблем не должно быть, — прошептал мне Грог.
Ага, не должно было быть, но их создал Крум. Когда мы встали все рядком в стороне и на борт поднялись солдаты, он, сын койота и змеи, выскочил с криком о помощи и давай верещать, что мы, дескать, пираты и захватили его корабль. Пока мы, а именно — орки и гномы, приходили в себя от шока, от нас открестились все моряки. Вроде как они не с нами и самое неприятное, что они подтвердили слова капитана. Исключением стали лишь старый кок и юнга, они на миг замешкались, а затем юнга что-то решил для себя и решительно спрятался за моей спиной. Кок остался стоять посередине между нами и моряками и резко заявил, что он честный моряк и никогда никого не предавал и не клеветал, и что он как жил, так и умрёт честным человеком.
Конечно, он не совсем так сказал, весь монолог был сдобрен местными непереводимыми колоритными ругательствами и сравнениями, ну, и окончен пожеланием всем крепко обсериться и сдохнуть в цветах сирени. Сопротивляться не было никакого смысла, их было намного больше, да и три боевых мага не давали нам шансов на победу. Я хотел было броситься и прибить лжеца капитана, но меня скрутили орки и не дали расправиться с подлецом, которые заявили, скрипя зубами, что они требуют суда. Адмирал эскадры сам поднялся на борт корабля и выслушал обе стороны, только наше слово против их слова и документов проиграло. У капитана в сундуке оказалось двойное дно и там были капитанские бумаги и даже купчая на корабль, он даже изменил название на купчей. Теперь закон был на его стороне.
— Я ничего не могу поделать, — развел руками адмирал, обращаясь к нам. — Единственное, что я не повешу вас на рее, как пиратов, а доставлю в ближайший порт для расследования. Можете забрать все свои личные вещи и сдать интенданту на хранение, после суда получите их назад в полной сохранности. А тебе я не верю ни на грош, — сказал он капитану прямо в лицо. — Провести полную опись и переписать имена всех членов экипажа, выдать предписание следовать за нами. — Затем сел обратно в лодку и отплыл.
Нам же лишь оставалось под почётным караулом собрать свои вещички и сдать интенданту на корабле, на котором нам предстояло плыть дальше. Когда свои вещи сдавали орки, он спокойно делал опись и всё складывал в кожаные мешки, а затем их опечатывал сургучной печатью. Единственное, что он удивлялся качеству их оружия и количеству наличных денег у каждого орка. Гномы особо его не удивили, гном без денег — это, как здесь говорили, словно небо без облаков, бывает, но редко. Я и шаман сдавали всё своё имущество отдельно и магам. Когда подошла моя очередь, я просто поставил свои рюкзаки с непосильно нажитым имуществом, но не всё. Часть пришлось оставить на корабле, солдаты просто разрешили каждому взять по одному вещмешку, остальное надо было оставлять в трюме опечатанного судна.
Я настоял, чтобы каюту описали отдельно, вроде как всё здесь находящееся — это мои личные вещи. Конечно, немного поцапались и взаимно угрожали друг другу, но в споре я победил. Дав понять, что в приказе адмирала нет точного количества личных вещей, я не успокоился, пока у каюты не поставили стражу и писарь не начал описывать содержимое каюты. Я, конечно, сунул нос, что и как он пишет, убедившись, что все вещи шли под формулировкой моих личных. И только тогда позволил себя вытолкать.
На этом шоу для моих стражников не закончилось, и темой для разговоров я их обеспечил надолго. Когда я сдавал свои амулеты, маг не проявлял особого интереса, но когда пошли мои бумаги, он их тщательно прочитал и проверил на подлинность каким-то своим магическим способом.
— Что, бумаги поддельные? — спросил другой маг.
— Да нет, просто старого образца, но действительные! — подтвердил проверяющий подлинность бумаг. Ну, если пернатому удалось тело человека переделать в орочью тушку, то работа с бумагами в разы легче шла, по моему.
— Блят… — раздался возглас мага. — Тут золота побольше, чем у папаши в хранилище, — вскрикнул он эмоционально, достав мешок с деньгами. Затем шёл тщательный перерасчет денежного эквивалента, и я, наконец, узнал, какой денежной суммой обладаю. А именно, пятьсот тринадцать золотых монет, шестьсот сорок девять серебряных и всего четыреста медных. Интендант, когда получил все эти деньги под свою ответственность, потребовал конвой, но не для охраны — он просто не смог тащить мешок с деньгами, ведь и я его с трудом нёс.
Качество доспехов их тоже удивило. Тут и прочность металла, и качество обработки, да и точность подгонки деталей одной к другой. Такими доспехами мог не каждый похвастается, а тут какой-то орк, не пойми откуда, с таким количеством золота и такими доспехами, и как прикажете с таким обращается? На всякий случай меня поселили в офицерском кубрике, где у меня был свой гамак и личный слуга (юнга так и не отходил от меня), остальные были помещены в специальном отсеке для моряков. Мы были вроде как в неоднозначном положении: и не пленники, но и не свободные. Вся наша мнимая свобода заключалась в отсутствии кандалов, по палубе же нам гулять не разрешалось.
Единственное, что нам разрешили в приказном порядке: обучать меня лекарскому искусству. Естественно, на подопытных крысах — эскадра возвращалась после рейда, где взяла на абордаж не один десяток вражеских кораблей, как торговых, так и военных. Оказалось, что империя сошлась в смертельной схватке со своими тремя соседями, и сейчас несла жестокие потери на всех трёх границах, но море было за ними и на его волнах они теснили всех.
Воинственные соседи были окружены морем со всех сторон и единственным выходом к другим державам был либо путь через море, либо через империю, с которой они сейчас воевали. Море надёжно блокировал флот, после ряда блистательных побед, а на суше дела стояли совсем наоборот. Империя огрызалась, но несла потери и теряла свои территории. Но никто не собирался сдаваться, сейчас велось массовое рекрутирование и скоростная подготовка пополнения для очередного реванша.
Другие соседи пока не спешили рвать ослабевшую империю, с границ никто не снял легионы и не спешил их заменять на новобранцев, дабы не вводить соседей в искушение. А те пока и не торопились, но армии свои приготовили и, как доверительно сообщил мне охранник, если компаниею этого лета проиграют, то соседи перейдут из пассивных наблюдателей в активные деятели.
Да уж, я, как настоящий попаданец, сразу почти попал в театр военных действий, осталось лишь спасти принцессу и взять её в жёны. Или сначала мир захватить, а потом принцесс в жёны набирать, я ещё не решил для себя. Ну, а пока приходилось латать раненых пленников, их здоровьем никто не озаботился. Нет, вру, озаботились — попросили заняться ими старого шамана. Ну, как попросили, почти приказали, но вежливо и культурно, а он согласился и даже меня назначил добровольным помощником.
И вот теперь мы с утра до ночи сшиваем, отрезаем, как целые конечности, так и загноившиеся куски мяса. Мою брезгливость шаман выбил палкой, приговаривая, что если я не хочу их лечить, то мне надо их добить, лишь бы не мучились. Ну, и пообещал с меня шкуру спустить, да таким тоном, что пришлось согласиться проходить курс первой медицинской помощи на живых пациентах.
Я не буду описывать этот кошмар и количество отрезанных рук и ног. На операциях дело не закончилось, мне также пришлось лечить и другие болезни, включая лихорадки и венерические, а о такой мелочи, как понос, даже разговор не шёл, это само собой разумелось. Курс был, так сказать, интенсивный, и я не заметил, как пролетели три недели нашего пребывание на борту. Скорости в то время были явно не крейсерские, и нередки были случаи, когда моряки полгода не ступали на твёрдую землю. По аналогии с Землёй, если уходили из Европы в Индию или Китай то плавание могло длится и пять лет, вот такие скоростя тогда были.
В порту нас ждал самый скорый суд на расправу: нас внимательно выслушали, взвесили все за и против (ну и думаю кошелек с серебром от капитана тоже шёл в зачёт) и приговорили к службе в армии. Я не дожидаясь позволения сказать последнее слово в свою защиту (его и не было), решил высказаться.
— Плывите-плывите, смертнички! — выкрикнул я морякам, что стояли с понурой головой после дачи ложных показаний. — Сколько у вас жизней уже забрало судно? И ещё заберёт. Это же надо было додуматься: у шамана, что строил корабль собственными руками, обманным путём забрать судно. Смертники!
— Ты его не мог построить, по бумагам он построен в Тергестане (город, специализирующийся на постройке судов), — удивился помощник судьи.