— Резерфорд!

Клянусь, я стараюсь сохранять самообладание, не удивляться и вести себя так, будто это имя не навевает образы старых, вонючих аристократов. Я пытаюсь, но терплю ужасную неудачу.

— Резерфорд, — повторяю я с отвисшей челюстью. — Ты хочешь сказать, что у меня был секс с чуваком по имени Резерфорд?

— Меня зовут не Резерфорд, это мое второе имя, а не фамилия. — Он поджимает губы и делает паузу, пока я изо всех сил стараюсь не кататься по полу в веселом недоумении. — Я мог быть Деметрио, но, по-видимому, мой папаша выиграл в «камень-ножницы-бумага» в больнице у дедушки. Но, клянусь, мое имя гораздо лучше.

— Угу. Конечно. Как скажешь, Форди.

— Не называй меня Форди.

— Ты не можешь любить шоколадное мороженое, но ненавидеть шоколад.

— Я могу и буду, — утверждаю я.

Он брызжет слюной, размахивая руками в воздухе, сгибаясь пополам.

— Но они оба на вкус как шоколад.

— Нет. Шоколадное мороженое имеет разбавленный вкус шоколада, поэтому оно не слишком сладкое. Шоколад на вкус как… — подождите, это сведет вас с ума, — шоколад.

— Отлично. Как угодно. Допустим, мы принимаем твое объяснение. — Очевидно, он не хочет принимать мои объяснения. — Тогда это значит, что ты любишь шоколадное молоко.

Я хватаюсь за пальчиковый пистолет. Выражение надежды освещает его лицо и исчезает, когда я говорю:

— Ложь. Я люблю только простое молоко. Два процента. Не давай мне это дерьмо из цельного молока.

Невозможно скрыть его отвращение. Он хочет убежать, как будто мои предпочтения заразительны. Я прикусываю нижнюю губу, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица.

— Ты из тех монстров, которым нравится мятно-шоколадная крошка, не так ли?

— Абсолютно. Я люблю свою зубную пасту с легким привкусом какао.

Резерфорд дрожит от отвращения.

— Язычница.

Я маниакально хихикаю, барабаня кончиками пальцев друг по другу, как идеальный злодей.