– Тим! – крикнула девушка, отвлекшись всего на секунду. Этого хватило, что бы один из нападавших выбил Касандру из седла. Потеряв ориентацию в пространстве, девушка тут же была взята в плен.
– Что с моим братом? – поинтересовалась Касандра, как только на нее надели браслеты для подавления магии и соответственно дали, хоть не большую, но все же свободу. Тем ни менее, подойти к находящемуся в бессознательном состоянии Тимериусу ей не дали.
– Он жив, как ни странно, – задумчиво выдал маг, разглядывая девушку.
– Милорд, что прикажете делать с пленниками? – поинтересовался один из рыцарей, как только с Ромиуса сняли магический ошейник.
– Возьмем обоих с собой. Парень очень сильный маг, можно будет сделать из него источник. Думаю, Валтелиас, Вам здорово пригодятся его силы в предстоящей войне, – кивнул магу Ромиус.
– А девушка? – хохотнул рыцарь, его взгляд уж очень откровенно охаживал фигуру Касандры.
– Из нее выйдет отличная наложница, – хищно усмехнулся освобожденный рыцарь. Девушка гневно выругалась и попыталась пнуть Ромиуса, но ее легко схватили, связали и положили поперек седла.
Передвигаясь таким принеприятнейшим образом, Касандра пыталась придумать выход из сложившейся ситуации. Да, ей не нравилась отведенная роль, но здесь был хоть какой-то шанс вырвать себе свободу. Если же Тимериуса положат на жертвенник, то он будет умирать долго и очень мучительно. Из него будут по капле выкачивать магию и жизнь, этого же допустить было никак нельзя. Но и особо реальных вариантов, как можно выкрутиться из сложившейся ситуации девушка не видела. Казалось, что захватчики предусмотрели все. Во-первых, на них с братом надели подавители магии. Во-вторых, они были под неусыпным контролем мага, который пресечет даже малейшую попытку освободиться. Да, Касандра являлась очень сильным магом огня, но что толку, если использовать свои преимущества нет никакой возможности.
Интерлюдия 3
– С Академией понятно, но почему за столько лет ты не попытался вернуть еще кого-нибудь из наших друзей? – слегка прищурившись, поинтересовалась водница. У девушки явно разыгралось любопытство, и я не мог ее в этом винить. Да, у меня не было от нее тайн, но были темы, которые я старался не поднимать.
– Это хороший вопрос. Ты всегда умела задавать неудобные, но очень правильные и своевременные вопросы, – усмехнулся я, неотрывно глядя в синие глаза.
– Не переводи тему, это не честно, – опустив длинные ресницы, пожурила меня водница.
– Как будто ты мне позволишь? – подразнил я ее, а затем серьезно задумался. Ведь и, правда, меня посещали мысли о том, чтобы вернуть всех, кого я потерял.
Конечно же, я знал ответ на этот, казалось бы, совершенно не сложный вопрос, но не хотел в этом признаваться. Это было нечто, чего я боялся и отчаянно не любил в себе. Несмотря на все приобретенные возможности, которым завидовали слишком многие, я остался тем же парнем, который впервые вошел в ворота Академии. Периодами очень хотелось поверить в то, что магия может решить и исправить все, но, увы, именно это суждение, которое так распространенно среди магов, является величайшей ошибкой. Да, несомненно, для того, кто обладает магией, многие вещи становятся, более доступны. Но для думающего человека, это и является настоящей трагедией. Ведь, любое действие имеет ряд последствий, которые могут стать поистине страшными.
– Знаешь, скорее всего, это банальный страх, – наконец, сказал я.
– Как это? – потешно распахнула глаза водница. Мой ответ действительно изумил девушку.
– Очень просто. Я боялся и боюсь того осуждения, которые могут испытывать ко мне погибшие, ведь большинство смертей на моей совести, точнее все, – тяжело вздохнул я.
– Не говори так! – гневно воскликнула супруга, но я остановил ее жестом.
– Ты, как никто другой, знаешь, что это правда. Гор и Мила погибли из-за меня. Именно через них Бериус решил преподать мне первый урок и направить на выбранный им путь, – тихо сказал я. Перед глазами повисла картина того злополучного дня. Как Мила склонялась над безжизненным телом своего возлюбленного и страшное беловое марево, которым она попыталась стереть универсала с лица земли.
– Все не так, – едва различимо прошептала водница, ее голос заметно подрагивал, но я уже не мог остановиться, да и не хотел.