Однако именем Хабарова назван город Хабаровск, а одна из станций Забайкалья называется «Ерофей Павлович».

Известия о богатой амурской земле распространились по всей Сибири, и многие сибиряки стали сниматься с мест и заселять новые земли.

Помним мы и путешествие морского офицера Василия Прончищева. Он служил на Балтике, на Каспии, посетил Астрахань и стал одним из командиров отряда Великой Северной экспедиции.

В первой половине восемнадцатого века правительство уже понимало, как важно знать свои моря.

Прончищев вышел из Якутска на шлюпе «Якутск» по реке Лене. С ним была его жена Мария и товарищи. Они обошли дельту Лены, составили ее карту и, когда льды закрыли кораблю дорогу, стали на зимовку.

Долго тянется тяжелая северная зима. Участники отряда болели цингой, болел и сам Прончищев. Но с теплыми днями судно вышло в океан, и Прончищев занялся исследованием устья реки Анабары, потом пошел вдоль полуострова Таймыр.

Моряки открыли неизвестные острова. Назвали их в честь основателя русского флота Петра Первого, затем острова Самуила, залив Фаддея. Правда, это название присвоили заливу позднее.

В этих плаваниях прошло лето. А к осени льды опять стали затирать судно.

Прончищев так и не оправился от цинги. Он все слабел и слабел, хотя старался не поддаваться болезни. Входил во все дела, совещался с товарищами. На последнем совете было решено снова зимовать в устье реки Оленек.

Решили правильно, только «Якутск» пришел к месту зимовки с мертвым командиром на борту.

Василия Прончищева похоронили на берегу Оленека, а через несколько дней рядом с ним легла жена его Мария. Покосившийся крест стоит над этой могилой.

Никогда не забудется путешествие Харитона Лаптева и его двоюродного брата Дмитрия. Они отправились в море из Якутска на двух судах, останавливались в бухтах, пережидая напор льдов, продвигались вдоль Таймыра, зимовали на берегу. Плыл Харитон все на том же боте «Якутск», Дмитрий — на боте «Иркутск».

После долгой борьбы со льдами «Якутск» затонул. Харитон Лаптев с товарищами спаслись и потом долго пробирались на нартах, запряженных собаками, по таймырской скупой земле. Они мерзли, голодали, но неукоснительно заносили на карту все, что видели. Мыса на самом севере материка сумел достигнуть штурман Челюскин. Этот отважный человек ходил в море еще с замечательным землепроходцем Василием Прончищевым, а потом был в отряде Харитона Лаптева. До мыса, названного потом его именем, Челюскин добрался пешком.

Дмитрий Лаптев тоже перенес немало горестей, боролся со льдами, зимовал, шел пешком по притоку Колымы и все-таки встретился с Харитоном после пятилетней разлуки, когда один не знал, жив ли другой.

Труды братьев Лаптевых внесли много ясности в изучение берегов Ледовитого океана. Море между полуостровом Таймыр и Ново-Сибирскими островами называется морем Лаптевых, а пролив, соединяющий это море с Восточно-Сибирским, носит имя Дмитрия Лаптева.

Капитан-лейтенант Геннадий Невельской вышел из Кронштадта на военном судне «Байкал» и доплыл до Камчатки. Это была почти половина кругосветного путешествия. Молодой офицер не добивался почетных и выгодных должностей, он мечтал о другом. Тогда считали, что Сахалин — не остров, а полуостров, и Невельской знал, что иностранные капиталисты заинтересованы в богатом Тихоокеанском побережье. Ему было известно, что в Америке и Англии уже поговаривают о том, чтобы оттеснить от Тихого океана Россию и построить там свои гавани. С этим Невельской мириться не хотел.

Странно звучат эти слова, правда? «Невельской мириться не хотел», а все остальные мирились? Мирился царь, министры, политики, общественные деятели? Да, бывает так. Находится человек дальновиднее других, он понимает, к чему ведет бездействие.

Невельской задался целью доказать, что Сахалин — это остров, а наша река Амур вполне судоходна и впадает в океан. Значит, в ее устье мы должны строить порты.

Невельской вышел к устью Амура и тем самым доказал, что река эта проходима для небольших морских судов, доказал он и что Сахалин — остров, что от материка его отделяет пролив.

Невельскому долго не верили, даже запрещали касаться вопроса о реке Амуре. Но он был упорен и преодолел в конце концов косность столичных чиновников. Со своими товарищами он еще раз обследовал край, нанес его на карту, строил укрепления, нашел на Сахалине каменный уголь.