Третьеразрядные полуграмотные эксперты, вышедшие в тираж министры, платные блогеры, так называемые лидеры общественного мнения и прочая информационная сволочь несли повторяемую десятилетиями чушь ни о чем, и среди них выделялся один, хорошей фамилии, запальчиво произносивший около трехсот слов в минуту и ухитрявшийся не сказать ничего. Семен Валяйбаба, не гладя Сотнику в глаза, как офицер-десантник, участвовавший за деньги и звание в провокации, пробубнил написанную не им речь без всякого смысла, с традиционным набором фраз про страну «в стани вийны», раскачивании лодки с нищими и олигархами, которая почему-то никак не раскачивалась, славе нации и смерти врагам и, конечно, об Украине «понад усэ». Максим слушал набор слов об осенних выборах в алчную до рвоты Самую Верхнюю Раду, которые все изменят, и хотел сказать, что враги Украины окопались на Банковой, а депутатство дискредитировало себя как государственный институт лет на сто. Орна в машине радиоэлектронной борьбы настраивала свою европейскую шпионскую технику на прослушивание звонков из Киева в Дом культуры. Номера Валяйбабы штаб КР установил еще вчера, но вряд ли кураторы из Треугольника будут их использовать, разве только выжив из ума совсем.
Умница Сотник, с трудом дождавшись своей очереди, сказал, шо «цэ всэ вже було», что горбатую СВР может исправить только могила, а устроить счастливую жизнь для украинцев можно будет только после того, как властная банда «пидэ гэть», и никак по-другому. Не дожидаясь окончания болтовни, явно оплаченной его врагами, Сотник попрощался с присутствующими в конференц-зале и вышел с побратимами на площадь перед РДК, где его выступления ждали тысячи чигиринцев. Богдан приветствовал толпу, которая ответила ему восторженным ревом, и спросил у потомков гвардейцев Хмельницкого, что бы сделал с подобным Треугольником их земляк-гетман и его полковники, удара которого враги Украины с трепетом ждали как вол обуха. Переждав хохот, Сотник представил горожанам членов чигиринского штаба партии «Богдан Великий» и призвал всех участвовать в референдуме, чтобы отряхнуть наконец этих жирных вшей с народного воротника. Он напомнил всем слова гетмана, что нельзя пахать землю волками – их за уши не удержишь, добавил, что судьба Украины свершится совсем скоро, и, делая фото с горожанами, добрался до кортежа, который тронулся к северному выезду из Чигирина.
Пока все шло по разработанному в Чигирине плану, и разведчики сообщали, что на черкасских дорогах у Новоселиц и Чернявки и у объездного шляха через Кременчуг в начале двенадцатого появились хорошо замаскированные засады на боевых машинах пехоты, с пушками и гранатометами, готовые расстрелять и раздавить кортеж Богдана Бульбы. Выехав из Чигирина, машины Сотника у Рацево свернули на Витово, где в порту стояли пришедшие ночью из Переяслава три больших катера. На их борта быстро погрузился отряд КР, а в кортеж села вторая диверсионная группа. Автомобили с закрытыми окнами двинулись к главной черкасской дороге выполнять свою часть операции.
Набрав сходу двадцать узлов в час против течения, катера Богдана Бульбы двигались вверх по Кременчугскому водохранилищу. Впереди были черкасский и каневский мосты, на которых, конечно, будут ждать засады. Семьдесят километров по воде маленькая переяславская эскадра прошла за два часа, и впереди наконец показался Золотоношский мост с аркой для прохода судов.
Набрав максимальные двадцать пять узлов, катера в линию неслись в огромный проход Черкасской семнадцатикилометровой дамбы-моста. Ощетинившись гранатометами и снайперами на баке, юте и по бортам, эскадра летела на мост, по которому сновали автомобили, и она могла запросто получить огневой залп, за которым, несмотря на все предосторожности, можно было и не уследить.
Когда до моста осталось сто метров, напряжение на палубах катеров достигло наивысшего предела. В этот момент на обоих концах арки началось движение, вдруг ударили автоматы, и тут же наступила тишина. Катера замедлили ход и под мостом успешно взяли на борт первую диверсионную группу, захватившую старшего засады Треугольника, которая успела доехать в Черкассы, узнав, что Богдан Бульба уходит из Чигирина по воде. Орна тут же взяла на контроль его смартфон, куда вот-вот должны были позвонить начальники. Олеся готовила к публикации эффектные видео трех засад вокруг Чигирина, Диоген с Сотником и Максимом допрашивали пленного, мозг которого посланец Солохи взял под контроль, и катера неслись по Днепру на север, оставляя за кормой эффектные пенистые буруны.
Пока все шло, тфу-тфу, без сучка и задоринки. Враг опять и опять не успевал за хранителями, которые, как всегда, готовились к любым ответным ударам. Дроны, сделав свое дело и выработав пятичасовой ресурс полета, стояли на палубах. Оставался заключительный этап бескровной пока чигиринской спецоперации.
На Каневском мосту Треугольник успевал приготовить переяславцам такую встречу, от которой можно было и не отбиться. Однако на то и щука в реке, чтоб карась не дремал, а Сотник уж точно карасем не был. На всем протяжении Днепра от Канева до Черкасс великая река была забита островами и островками под завязку, и катера шли вперед со скоростью не более пятнадцати узлов. Максим вздохнул спокойно, когда готовые к нападению катера прошли самые опасные места у Матвеевки и Плавучего и миновали изрезанное устье древней Роси у села с веселым названием Крещатик.
Когда до Каневского моста оставалось расстояние не более двух выстрелов из гранатомета и вот-вот должно было начаться мелководье, эскадра Богдана Бульбы перед маленьким островком резко свернула вправо и аккуратно вошла в небольшую бухту у села Келеберда. Высадившись по штормовым трапам, отряд поднялся на берег, где его на первой же улице ждал кортеж, благополучно с предупреждением и съемкой проехавший через засаду у Чернявки. Кортеж, оставив впереди слева Каневский мост, рванулся вперед и у Софиевки был встречен офицерским отрядом родного переяславского гарнизона, контролировавшего оставшуюся дорогу домой.
Еще в катер старшему засады позвонил некто и, ругаясь на чем свет, требовал отчета о гибели Сотника. Старший, впечатленный вмешательством Диогена в его мозг, отвечал как надо, и под запись удалось выяснить, что все засады наемников на Богдана Бульбу на земле и воде заказал глава администрации президента Украины, взяв для этого деньги, конечно, из бюджета.
Наемника в прямом эфире, с напутствием: «больше не шалить», высадили на остановке перед Переяславом, и в четыре часа дня кортеж Богдана Бульбы в полном составе и без потерь въехал в столицу Казацкой республики. Чигиринская спецоперация была проведена без единого выстрела и капли крови, и это было самым главным.
Выставить двойника, набравшего небывалый авторитет Сотника Треугольнику не удалось. Видео четырех засад, допроса пленного наемника и запись разговора с ним главы администрации президента вечером вторника шестого апреля были выставлены в интернет на всеобщее обозрение, и их смотрели миллионы людей по всему миру.
Отряд дружно поужинал, и хранители пошли отдыхать после тяжелого дня, надеясь, что утро среды будет, наконец, спокойным. Не тут-то было.
Сразу же после экспертизы сокровищ Богдана Хмельницкого в Музее казацкой славы Максим и Орна переехали из своего временного пристанища в гостиницу «Пектораль» рядом со штабом, в которой жили все старшие командиры КР, включая Сотника. В прихожей была устроена удобная постель для Диогена, который, впрочем, как и все порядочные коты, любил гулять сам по себе. Архив и реликвии великого гетмана стали, слава богу, музейными ценностями, и можно было не сомневаться, что после противостояния Сотника и его соратников с Треугольником их увидят Россия, Беларусь и весь мир. Музей казацкой славы продолжал охранять Субботовский курень, и в Переяславе-Хмельницком сокровищам гетмана ничего не угрожало. Начальник химзащиты быстро сделал анализ воды из трех субботовских колодцев, и в ней не оказалось ничего необычного, возможно из-за того, что со времени наполнения фляг в источниках прошло не три, а пятнадцать часов. Проверять ее на антидьявольские свойства было нужно, конечно, в Субботове.
Хранители с удовольствием сняли поясные кобуры, чтобы прийти в себя после нервного дня, но не успели. Орне позвонил явно взволнованный брат Винцент и сказал, что состав морока наконец расшифровали, но чтобы его воспроизвести, нужно какое-то особое растительное вещество, формулу которого легат тут же переслал по своим защищенным бернардинским смартфонам. Максим, который взял трубку у Орны, показал эту формулу Диогену, а сам по наитию заявил монаху, что это вещество, без сомнения, находится в траве бокка с Лысой Горы, и четвероногий хранитель, глядя на латинские буквы и цифры, утвердительно наклонил свою усатую голову.
Закончив разговор, Максим связался с Солохой, которая согласилась с интуитивной догадкой историка о траве бокка и добавила, что эта трава вылезет из земли на свет божий со всей зеленью вот-вот, но соваться за ней без колодезной субботовской воды и Диогена на Лысую Гору опасно для жизни и здоровья. Сообщив брату Винценту, что нужное ему растение и его местонахождение уверенно определено и что вот-вот хранителям понадобится скорая воздушная помощь, историк и его румынка закончили трудовой день, когда наступила среда 7 апреля.
Утро в штабе началось как обычно. Хранители беспрерывно отвечали на комментарии и обсуждали с украинцами вчерашнюю поездку в Чигирин и засады на Сотника. Треугольник привычно не реагировал на свои очередные преступления, и ему все сходило с рук. Сходило и сходило, вызывая все большую ненависть всех добрых людей, а потом из них выступил народный герой и вождь Богдан Бульба. С утра среды независимые соцопросы показали, что участвовать в референдуме через неделю будет девяносто пять процентов украинцев, а рейтинг доверия населения к существующей власти опустился до нуля – туда ему и дорога. Семен Валяйбаба в 27 десантно-штурмовую бригаду не вернулся и спешно был отправлен в распоряжение командования, и очень правильно сделал. За семь дней до народного волеизъявления началась агония правящего режима, которую видели все, у кого еще не повылазили очи мов курячи яйця от бюджетного воровства.
В полдень Орна получила сообщение от брата Винцента о том, что в Европе на хорошо известные спецслужбам ЕС подставные счета нескольких ведущих украинских партий и их лидеров, имеющих проходной рейтинг в Самую Верхнюю Раду из креатуры администрации президента Украины, пришли крупные суммы валюты. Максим доложил об этом штабу и добавил, что началась очередная инфоатака Треугольника на Переяслав, на этот раз с помощью профессиональных растаскивателей электората. Украинские партии создавались, как правило, финансово-промышленными группами олигархов и при появлении в Самой Верхней Раде выполняли их волю, обманывая необразованных провинциальных избирателей словесной шелухой ораторского искусства и отвлекающими фейк-имитациями. В 2016 году о продажности большей части хохлиного политикума знали все, но в никакой постсоветской демократии власть, к сожалению, выражала интересы большинства, предками которого были крепостные рабы, и по закону украинские казаки ничего не могли с этим сделать.
Партийные говоруны, холеные до рвоты, как тараканы на булгаковских бегах, полезли на ТВ-каналы, и СМИ день и ночь с упоением считали неожиданную прибыль. Гомон в эфире стоял небывалый, и все политвожди хором пели старую песню «Выбери меня, выбери меня, птицу счастья завтрашнего дня». Они пели так хорошо, что опять могли ввести в глухое заблуждение-оману часть избирателей.
Чтобы спокойно подумать, Максим и Орна, не забыв Диогена, пошли на берег Днепра и на катере КР вышли в Кременчугское водохранилище. Глядя на быстротекущую воду, московский историк размышлял о том, что можно противопоставить этой атаке Треугольника, холопы которого криком кричали, что для счастья всех украинцев нельзя менять государственную систему, а можно только провести внеочередные выборы, например, осенью.