И буду вспоминать я… наше последнее, второе по счёту, любовное свидание до тех пор, покуда не изотрётся из меня - из памяти, из тела самого, воспоминанье о соитии нашем, по доброй воле и согласию свершённом.
Но Северус утомился от словоблудия на идиотской, выспренней латыни и опустился на колени перед этим жеманным трусишкой, высвободил из толстых штанов его член, понюхав, произнёс Evanesco, и пенис стал чистым, ничем не пахнущим, кроме запаха тела Гарри - горьковатого, приятного, и начал нежными - вся загрубевшая в походе и в поединках кожа после владения рапирой из-за частого посещения терм отшелушилась, и ладони вновь стали мягкими и нежными на ощупь, руками, но не ртом. Чтобы не вводить смущающегося Гарри во стыд излишне - о, он и так уж очаровательно попунцовел! - ласкать своё добытое с таким трудом сокровище, потирая его, посасывая нежно головку, сдвигая рукою кожу на ней - и всё руками!
Глава 73.
Давно уже Северус, да с первых, неумелых, но отчаянно страстных ночей с Квотриусом не делал так, но только ртом ласкал пенис названного брата.
И Гарри возбудился от простых прикосновений к пенису, и член встал, прижавшись к животу и спрятавшись под туникой. Северус мягко отвёл возбуждённый орган от живота добра молодца, оправил подол туники так, чтобы он прикрывал тело Гарри, как тот и хотел, и наконец-то взял сладкий пенис в рот, сразу же, без обычных их ласк с Квотриусом начав посасывать его сначала медленно, возбуждая и томя неопытного, до одури влекущего мужчину ещё больше, покуда тот не застонал так… по-мальчишески, несмотря на возраст, немалый для мальчишки, звонко и громко, и инстинктивно подался вперёд.
Тогда Северус, выпустив член изо рта, начал ласкать ствол и особенно головку, нежно полизывая её и посасывая. Гарри и этого оказалось довольно, чтобы кончить. Северус едва успел обхватить головку ртом, чтобы выпить горчащую сладковато-солёную сперму Гарри.
Он выпил весь эякулят и облизнул головку, отчего, к удивлению Снейпа, пенис не опал, а немедленно поднялся вновь, нагло требуя - о, да Поттер неуёмный! - продолжения. И Северус с великим удовольствием, на этот раз расписывая член Гарри языком неведомыми узорами и прекрасными виньетками, как гравёр расчерчивает пером белый лист пергамента, нанося узорчатую сеть на него из самых прихотливых образов, снова добился того, что юноша подался бёдрами на него, Сева, буквально засовывая весь свой весьма большой - больше, чем у Квотриуса, пенис в рот сиятельному графу, и упираясь им в стенку глотки, заполнив её. И он, Северус, с жадностью выпил новую порцию семени такого пылкого Поттера.
Но больше возбуждать его пенис не стал, а ловко поднялся с колен и вошёл языком, хранящим вкус спермы, в рот Гарри, обвёл им все уголки его, зубы, поиграл с мягким языком потерявшего голову любовника. Потом быстро снял с обоих туники, подхватил Гарри подмышки и потащил, сам до крайности, до необходимости в разрядке распалённый ласками, на кровать. Гарри был уже не в силах сопротивляться. После двойного семяизвержения он так обмяк, что еле передвигал ноги. Северус, уже лёжа под одеялом, ласкал соски Гарри - крупные, коричневые, вполне заметные и прельщающие пуговки, а тот, выгнувшись дугою, почти кричал, издавая не похожие на обыкновенные, человеческие, стоны и хрипы.
Северус залез с головой под одеяло, пытаясь добраться до живота Гарри, но тот вдруг заёрзал и отодвинулся. Снейп вылез из тёплой пещерки и спросил:
- Гарри мой Гарри, не даёшь ты притронуться к животу своему. Отчего?
- Порез там был… Болит он, едва коснёшься рубца. Поэтому-то и не ласкаю я себя, когда мастурбую.
- Мастурбирую, - всё так же механически поправил Снейп.
Его уже изрядно начало раздражать и допекать жжение в паху и ощущение тугости, преисполненности члена спермой, а до достижения желаемой как можно скорее физиологической разрядки было ещё так далеко… Этот дурачок Поттер и руки к члену Северуса не протянул, чтобы дать ему кончить, но лежал бревном, молча. Он не стонал больше от нежной ласки тонкой кожи бёдер, но словно бы окаменел, так он сильно замер.
-