Теперь, когда мы очерчиваем круг в самом начале нашего обсуждения Фрейда, мы видим, что два его великих избегания, как мы их назвали, связаны и фактически сливаются в одно. С одной стороны, он был не готов полностью отойти от своей теории инстинкта к более общей идее страха смерти. С другой, он отказался перейти в уступчивую позицию по отношению к внешней природе; он был неспособен значительно выразить мистическую, зависимую сторону самого себя. Мне кажется, что эти два избегания связаны с его непринятием отказаться от проекта causa sui, который привёл бы к более широкому и проблематичному взгляду на человеческую тварность. Но такой взгляд является почвой для веры или, по крайней мере, приводит человека к вере на основе эмпирической реальности, а не иллюзии. Фрейд никогда не позволял себе ступить на эту землю. Эрос по Фрейду - это сужение более широкого эмпирического горизонта. Или, другими словами, чтобы перейти от научной сотворённости к сотворённости религиозной, террор смерти должен заменить секс, а внутренняя пассивность должна заменить навязчивый Эрос, главный мотиватор живого существа. И именно с этой двойной уступчивостью - внутренней эмоциональной и концептуальной - Фрейд не смог в полной мере справиться. Ибо сделать это, как с пониманием рассудил Юнг, означало бы отказаться от своего собственного даймона, от всей его уникальной страсти как гения, от того самого дара, который он создал для человечества.