И Брунет поведал историю своего знакомства с Маркиным, начиная с того самого дня, когда он впервые увидел молодого артиста на даче своего лечащего врача Кирилла Даниловича Стопудова и его замечательной супруги, по тем временам называвшей себя Таисией фон Лемпке.
– Я всегда морально поддерживал Иосифа, а он, соответственно, иногда финансово поддерживал нашу партию.
– Вы хотите сказать – вас лично, – сурово перебил Митрофана Беляков. – Следствие располагает сведениями, что часть денег за свои выступления он отдавал вам.
– Я никогда не отделял себя от партии. Все эти ваши намёки для меня оскорбительны. Могу только ещё раз повторить: вы идёте по ложному следу. Запомните: на всё – воля божья. Это я теперь знаю, как «Отче наш».
Глаза Брунета всё так же были честны, но это не могло ввести в заблуждение опытного служаку. За годы своей работы Беляков сотни раз видел застенчивых очкариков, на деле оказывавшихся семейными тиранами и насильниками, солидных начальников, пускавших по миру родные предприятия, бравых генералов, продающих за медный грош и своих подчинённых, военные тайны и амуницию. Сергей Сергеевич знал жизнь во всех её проявлениях, и в ней не оставалось уже ничего такого, чего старый следователь не мог бы допустить. Случай с Маркиным слегка выбивался из общего ряда дел, да и то только лишь за счет богемного статуса жертвы.
За то непродолжительное время, что Беляков беседовал с ренегатом-перебежчиком, в кабинет несколько раз заглядывал заместитель Ересьнева, подполковник Токарев. Просовывая голову в дверь, он громко предупреждал о необходимости срочно прибыть в приёмную начальника околотка и ознакомиться с приказом.
– Каждый день новый приказ. Напасть какая-то. Как мы раньше работали без них? – недовольно пробубнил Беляков, исподлобья посмотрел на Брунета и понял, что сболтнул лишнее.
– Ладно, Митрофан Дадашевич, свободны. Думаю, что у нас с вами это не последняя встреча, – подписывая Брунету пропуск на выход, завершил разговор Беляков.
Собственные промашки старый служака чувствовал моментально, так же, как редкие осечки своего табельного «макарова». В этот раз он понял, что впервые за годы службы искал сочувствия не на груди у жены, а у совсем постороннего человека, который к тому был, без пяти минут, подозреваемым. Белякову стало стыдно и гадко за своё малодушие. Чтобы скорей избавиться от угрызений совести, Сергей Сергеевич резко встал из-за стола и быстрым шагом направился в приёмную начальника.
В спешке, Беляков чуть было не проскочил мимо доски объявлений, которая ежедневно помогала сотрудникам находиться в курсе повседневных дел и забот околотка. Боковое зрение заставило вернуться, чтобы внимательно ознакомиться с содержанием рекламного листка, пристроенного чуть ниже вечного, почти уже вросшего в стену, «Их разыскивает милиция».
«ЛУЧШЕ СВИСТЕТЬ, ЧЕМ НЕ СВИСТЕТЬ», – прочитал Беляков. Далее, мелким шрифтом сообщалось о новейшей разработке в области нанотехнологий, облегчающей службу полицейского. Глаза следователя скользнули ниже – к фотографии. На ней человек, вооруженный лупой, с недоверчивой улыбкой изучал указательный палец, подсунутый кем-то ему под нос.
Нижнюю часть фотографии закрывало прикреплённое к ней объявление:
ВЫДАЧА ОДНОРАЗОВЫХ НАНАСВИСТКОВ
СОТРУДНИКАМ ОКОЛОТКА БУДЕТ
ПРОИЗВОДИТЬСЯ КАЖДУЮ СРЕДУ
И В ПЯТНИЦУ с 11:00 до 14:30.
«Страшное дело – модернизация», – заметил про себя Беляков и поспешил в приёмную.
Там уже образовалась очередь, в которой собравшиеся мужчины обсуждали новость о присвоении новому начальнику звания генерала. Приказ сухо подтверждал этот факт и предписывал всем прибыть в актовый зал околотка в определённый день и час.
VI
– Правильный, видать, мужик твой новый начальник, – сделала вывод Муся.