Книги
Окрик памяти. Книга третья
Каково же было удивление отца, да и мое тоже, когда после переезда в Тюмень в начале 1960-х годов мы узнали, что в годы войны город стал одним из центров минометного производства. Минометы сотнями, а мины десятками тысяч поступали в армейские части. Отец как-то высказал сожаление, что не знал расшифровок заводских марок на стволах минометов. Вполне возможно, что приходилось иметь дело и с сибирскими изделиями. Тюменские минометы имели марку «ЗМ» («Завод «Механик»). Разумеется, из соображений секретности полное название завода-изготовителя и город, где он располагался, на минометах не указывались.
Каким же ветром занесло в Тюмень производство минометного вооружения, кто был у его истоков? Архивные сведения свидетельствуют, что решение о переносе из центральных районов страны производства минометов и мин состоялось летом 1941 года. К этому времени в Тюмень эвакуировались заводы из Подмосковья, Киева, Керчи, Одессы, Ленинграда и др. городов – всего около четырех десятков предприятий. Из Одессы, например, с завода «10 лет Октября» доставили станки для изготовления перьевых стабилизаторов корпусов мин. Выпуск минометов на привезенном оборудовании начался в декабре в цехах завода «Механик» (илл. 224) – основное производство (илл. 225), и на «Строймаше». Отдельные детали минометов и корпусов мин готовили судоверфь, паровозное и вагонное депо. План выпуска на декабрь 1941 года первой партии необычной для города продукции намечался в объеме 100 минометов. В первое время заводы не располагали даже готовыми чертежами. Местному гарнизону пришлось выделить в качестве натурного образца готовый миномет М-82 с минами. Начался лихорадочный поиск на городских складах цельнотянутых труб для стволов минометов. Трудности возрастали из-за отсутствия опытных рабочих рук. Ушедших на фронт мужчин заменили женщины и подростки. В таких условиях приходилось начинать новое дело.
В 1991 году мне довелось увидеться с жительницей Тюмени 3.Г. Малютиной. По ее словам, ее супругу Федору Михайловичу Малютину, к тому времени давно покойному, в 1941 году занимавшему в начальный период войны с Германией должность главного конструктора завода «Механик», пришлось взять на себя основные конструкторско-технологические хлопоты по производству минометов. О нем несколько позже, а пока полезно вспомнить, что опыт изготовления минометного вооружения, в частности мин, у завода имелся еще со времен первой мировой войны 1914–1917 годов. Владелец завода Н.Д. Машаров принял правительственный заказ на выпуск ручных гранат, мин и конно-подковочных гвоздей. Накануне войны с Германией в 1940 году завод «Механик» также имел оборонный заказ на мины калибром 82 миллиметра и располагал их чертежами устаревших конструкций. В августе 1941 года пять тысяч мин из довоенной партии были отправлены на фронт. Не располагаю сведениями о том, сохранились ли к 1941 году рабочие кадры, знакомые с минной продукцией. Скорее всего, за исключением единиц, рабочие ушли на фронт. А вот в чем я полностью уверен, так это в том, что для инженеров завода производство минометного вооружения было в новинку. Тем более следует вспомнить их инженерный подвиг.
Ф.М. Малютин (илл. 226) – почти ровесник XX столетия: Родился в Пензе в 1896 году. Специальное образование (мастер по машиностроению) получил в 1915 году в техническом училище города Кунгура, ныне – механический техникум. Кунгур всегда считался развитым промышленным узлом Пермской губернии с богатыми инженерными традициями. В этом городе впервые заявил о себе британский подданный механик Г.И. Гуллет, построивший в Перми, Кунгуре, Екатеринбурге, а затем в Тюмени судостроительные заводы. После окончания училища Малютин работал на стекольном заводе в Заводопетровске, на строительстве лесопильного завода в Верхней Тавде, в кирпичных предприятиях Свердловской области, на Уралвагонзаводе в Нижнем Тагиле. Автор одного из рецептов огнеупорного кирпича. С 1936 года Малютин, обладавший опытом работы на лесопильных заводах и хорошо знавший их потребности, был ^принят на завод «Механик» в должности старшего конструктора, затем – начальника конструкторского бюро. Когда в Тюмень в 1941 году привезли тело В.И. Ленина, Малютину поручили спроектировать и построить на заводе подставку под гроб. Событие, которым в прошлые времена люди очень гордились.
На посту главного конструктора в самый тревожный период деятельности завода, когда в Тюмени еще не было профессиональных конструкторов минометов, Ф.М. Малютин работал до августа 1942 года. Затем его сменил Н.А. Герасимов. Переход на другую должность с понижением был вызван, по-видимому, чехардой в руководстве заводом, а также наличием такого крупного «недостатка» биографии, как беспартийность. Так, в течение 1941 – 43 годов директоры сменились четырежды (Павлов, Родионов, Торопов, Маковиз, Клюев), каждый из которых подбирал свою команду. До своей кончины в 1961 году Малютин занимал на «Механике» ответственные конструкторские должности на протяжении четверти века, в том числе в 1950-х годах – и.о. заместителя главного конструктора. Награжден медалью «За доблестный труд в годы ВОВ». Его семья проживала недалеко от завода по улице Немцова, 98 в частном одноэтажном деревянном доме бывшего владельца кирпичного завода. К нашему времени особняк не сохранился. В послевоенные годы Ф.М. Малютин занимался проектированием многих деревообрабатывающих станков. Последней его работой стал многопильный станок с вальцовой подачей для лесопильных заводов.
А теперь поставьте себя, читатель, на место главного конструктора завода. Осень 1941 года, идет война, получено строжайшее указание о скорейшем выпуске военной продукции. Любое его невыполнение грозит последствиями военного времени. Чертежей минометов нет, есть только натурные образцы, отсутствуют технологические карты, о штамповочных и других приспособлениях никто не имеет каких-либо понятий. Изменилась конструкция стабилизатора мины – наиболее капризной детали. Улучшение ее качества потребовало изменения количества и формы перьев, а также перестройки цикла и цепочки обрабатывающих станков. Отдел чертежей Центральной военной базы в Челябинске задерживает чертежи нового стабилизатора. Главный конструктор Ф.М. Малютин поручает техническому отделу готовить чертежи по образцам, видоизменяет и упрощает отдельные детали, приспосабливает имеющееся оборудование завода к новому циклу производства. Насколько это «приспособление» носило экзотический характер, можно судить по следующему примеру. Когда для плавки металла в вагранках понадобился известковый флюс, пришлось использовать мраморные памятники Текутьевского кладбища. В наше время такой необычный шаг вызвал бы осуждение общественности, но когда шла война, раздумывать было некогда.
Руководство города и заводов обратилось за помощью к военным властям и в Наркомат минометного вооружения. Наркомат, кстати, находился в Челябинске. Первые прислали военпредов, а Наркомат – инженера Бориса Ивановича Шавырина (1902–1965), талантливого автора конструкций отечественных минометов. Это ему в предвоенные годы удалось создать уникальную систему минометного вооружения. Она отличалась необыкновенной простотой и технологичностью конструкции и допускала массовое производство на заводах, малоприспособленных к выпуску военной продукции. В систему входили ротный, батальонный, горно-вьючный и полковой минометы со стволами 50, 82,107 и 120 миллиметров в калибре. О технологичности конструкции можно судить по таким характерным цифрам. За годы войны промышленность страны выпустила почти 350 тысяч минометов, а Германия только 68 тысяч, в пять раз меньше.
Минометы, разумеется, делали не только в Тюмени. Их выпуск организовали в Челябинске, Свердловске, Кунгуре, Пензе, Шадринске и в других городах. Молодому 39-летнему инженеру приходилось мотаться по стране, налаживать производство в немыслимо короткие сроки, обеспечивать потребности фронта. В самом начале 1942 года Шавырин с бригадой инженеров побывал в Тюмени. Он привез, наконец-то, готовые чертежи изделий, их новейшие видоизменения, провел консультации с местными конструкторами, оказал помощь в налаживании производства, дал экспертную оценку качества минометов и мин. На пустынной окраине города около деревни Ожогино в спешном порядке огородили полигон для опытных стрельб. Уже в послевоенные годы на месте полигона один из деревенских жителей на вспаханном поле нашел неразорвавшуюся или, скорее всего, утерянную мину со взрывателем и полной начинкой ВВ. Саперы военного училища ее уничтожили.
Б.И. Шавырин (илл. 227) родился в семье железнодорожного рабочего. В 1925 году окончил вечерний рабочий факультет в Ярославле, а спустя пять лет – МВТУ им. Баумана. Занимал инженерные должности, увлекся преподавательской деятельностью. 1932 год – начало деятельности в конструкторских бюро (КБ) ряда военных заводов. В 1937 – 38 годах под его руководством и участии были созданы непревзойденные отечественные минометы. Проверка в условиях военных действий на Хасане, Халхин-Голе, в финской кампании и в начальный период войны с Германией подтвердила их высокие боевые качества. С апреля 1942 года Шавырин назначается Главным конструктором специального КБ, которому отдал многие годы своей жизни. В послевоенное время его КБ разработало модернизированные минометы 160 и 240 калибра, а также образцы реактивного вооружения. Лауреат трех Государственных (1942, 1950 и 1951 годы) и Ленинской премий (1964), Герой Труда (1945), кавалер нескольких орденов.
Изготовление мин на заводе проходило в обстановке строжайшей секретности. Рассказывают, что станки ограждались друг от друга фанерными щитами, а военпреды переносили корпуса новых конструкций мин из литейки в цех на обработку под полой, чтобы ненароком их не увидел посторонний глаз ... Со второй половины 1943 года производство минометов в Тюмени прекратилось, планы их выпуска передали специализированным заводам. По моим подсчетам с декабря 1941 года тюменцы, в общей сложности, отправили на фронт около 550 минометов или несколько больше. Из них до сотни минометов калибром 50 миллиметров отправил завод «Строймеханизмов». Одновременно с прекращением выпуска минометов резко увеличился тираж корпусов мин. Достаточно назвать план на первый квартал 1944 года: 30 тысяч корпусов обычных и 45 тысяч химических мин, используемых для дымовых завес. Начинка мин взрывчатым веществом и взрывателями проводилась в Нижнем Тагиле, там же на загородном полигоне шли выборочные испытания: стрельба 25-ю минами из каждой партии в 10 тысяч штук. Производство мин продолжалось и после окончания войны с Германией. Так, в летние месяцы 1945 года их отгружали на Восточный фронт. Только после капитуляции Японии заводы Тюмени переключились на мирную продукцию.
Мне уже приходилось говорить, что главные и генеральные конструкторы в России долгожительством не отличаются. Б.И. Шавырин ушел из жизни в возрасте 63-х лет. В Большой советской энциклопедии (БСЭ) второго и третьего изданий ему посвящены небольшие заметки, без портрета. Стало забываться имя инженера Ф.М. Малютина. Сравнительно недавно завод «Механик» отмечал свое 100-летие. К юбилею выпустили красочный проспект, посвященный торжественному событию. В его тексте дважды встречается портрет Малютина, но ни разу не упоминается фамилия инженера. В областном краеведческом музее хранится миномет как память о военном эпизоде в судьбе завода «Механик». У входа на завод установлена мемориальная доска с надписью: «В годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) завод «Механик» (ныне станкостроительный) выпускал продукцию для нужд фронта». Несколько лет назад у городских властей и руководства завода родилось намерение установить перед проходной образец военной продукции – миномет. Что-то помешало исполнению намеченных планов. Но вот обновить мемориальную доску с конкретным указанием выпускаемой продукции можно было бы вполне, тем более что повышенные требования к тотальной секретности давно ушли в прошлое.
ГЛАВА 2 ДЕЛОВАЯ ИСТОРИЯ В ЛИЦАХ
«Польза от знания для всякого состоит в употреблении оного».
«Родителей надо любить, потому что без них еще хуже».
Третья четверть XIX века ознаменовалась для промышленности Тобольской губернии качественными переменами. Если в предыдущий период времени деятельность купцов сводилась к кустарной переработке простейших даров природы и торговле ими, а внимание купцов редко выходило за рамки производства одного – двух продуктов, то к концу столетия производство становится мануфактурным с использованием машин, паровой, а вскоре за этим – электрической энергии. Непрерывно росли концентрация и объемы производств, возрастала численность работающих, все чаще в руках одного и того же промышленника удавалось сосредоточить фабрики, заводы и верфи с самой разной технологией и назначением. Все эти изменения совпали со сменой поколений в купеческих семействах. К руководству предприятиями пришли молодые люди с новым мышлением, высокообразованные, интеллигентные и хорошо знакомые с передовыми западноевропейскими методами ведения хозяйства. Они уже стеснялись называть себя купцами, а больше – заводчиками, судовладельцами, промышленниками или предпринимателями. Слово «купец» стало анахронизмом и сохранилось только в устаревшем государственном звании того или иного номера гильдии, свидетельствующем о размере активного капитала. О некоторых из таких людей, кипучая деятельность которых вывела Россию к началу XX века в передовые промышленно развитые страны, и пойдет наш рассказ.
ИНЖЕНЕР И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ МАМОНТОВ
«Благодарная память – это тоже часть культуры».
В годы моей студенческой юности в Свердловске часто приходилось навещать театр музыкальный комедии. В послевоенное время он считался лучшим в Союзе. В труппе блистали талантами любимцы публики Викс, Емельянова, Маренич ... Может быть, несравненное впечатление от их игры послужило причиной, по которой посещение театров оперетты в других городах, включая Москву, я считал излишней тратой времени. Но однажды, это случилось в декабре 1960 года, меня командировали в столицу как работника Уральского геологического управления. Служебные хлопоты удалось совместить со сдачей кандидатского экзамена на кафедре иностранных языков в геологоразведочном институте. Под вечер, изнуренный экзаменом, решился на прогулку по центру Москвы от Манежной площади, где располагалось главное здание института, до Большого театра с наивной надеждой приобрести на спектакль билет, пусть и на галерку. Куда там! Театральный бум начала шестидесятых полностью исключал такую возможность: в кассе билеты продавались на месяц вперед. От огорчения тут же с рук купил билет в оперетту. По крепчайшему морозу добрался до здания театра, с наслаждением сдал в раздевалку верхнюю одежду и уселся, согреваясь, на первый же попавшийся стул. Сил не хватило даже на осмотр фойе.
В зрительном зале рядом со мной оказался бодренький старичок в возрасте далеко за семьдесят. Когда на сцене появлялся кордебалет, мой сосед, опираясь на носки ботинок, приподнимал пятки и синхронно в такт музыке передвигал их влево-вправо, влево-вправо ... Меня это забавляло, и я решился спросить:
– Вы, вероятно, очень любите оперетту?