– Этот Каминен произнес при вас хоть слово по-фински?

– А зачем?

– Значит, он тоже говорил по-английски?

– Нет!..

Взволнованная вдова, явно почуяв неладное, схватила портсигар, вынула папироску, потянулась за спичечницей. Андрей блеснул галантностью и дал ей прикурить. После чего воцарилось молчание – Пашутина быстро затягивалась дымом и явно не желала продолжать беседу.

– Итак, он говорил по-английски, – подсказал Голицын.

– Допустим, а разве это преступление?

– И Лембовски говорил по-английски, даже с вашей приятельницей Залесской, так?

Ответа не было.

– Хорошо, начнем с другого конца, – Голицын усмехнулся. – Начнем с Григория Ефимовича Распутина.

– Ах!..

Пашутина выронила папироску, но Андрей у самого пола подхватил и вернул.

– При чем тут этот, этот…

– Этот гадкий человек?

– Боже мой, откуда вы знаете?!

– Я знаю, что именно Распутин преследует вас своими нежностями. Знаю также, что этот господин имеет друзей в самых высоких сферах. Называть его гадким в присутствии хотя бы фрейлин двора – большая ошибка. – Голицын сделал решительный жест, отметая готовые сорваться с губ вдовы возражения. – Молчите, я знаю, на что он способен, вам незачем рассказывать. А теперь выбирайте. Я могу избавить вас от внимания господина Распутина, и госпожа Залесская даже не заикнется о нем, не станет больше вас к нему приглашать. А близкие к нему дамы тоже оставят вас в покое… Но могу сделать так, что ваше бегство от Распутина станет всем известно. Ведь вы сбежали от него, вы оттолкнули его и выбежали на лестницу?.. И что подумает свет о такой женщине? Что подумают власть имущие? Что скажут при дворе?.. Да одно слово нашей государыни, всего одно неодобрительное слово – и ваша пенсия за покойного супруга повиснет на волоске. Вы это понимаете?

– Да, господин капитан, – голос у Пашутиной сорвался, она всхлипнула, губы ее задрожали.

«Только бы истерику не закатила или в обморок не хлопнулась», – встревожился Андрей, подвинул свой стул поближе к дивану, сел и участливо улыбнулся:

– Ну, полноте, мадам, не надо так волноваться. Пока ничего страшного не случилось. Но выбор сделать придется. И вы ведь уже его сделали?

– Вы точно сможете избавить меня?..