Мы смеемся, и громкие споры пакистанцев уже безо всяких теней вплетаются в нашу весеннюю картину мира.

Жаркий день. Четыре месяца вместе. Прошедшая дождливая зима раскрасила остров ярко-зелеными красками, растекающимися до самого горизонта. Весна же добавила желтые мазки цветами рапса и мимозы.⠀

⠀

Мы едем за городом, петляя между зелеными пушистыми коврами, которые вскоре будут засушены раскаляющимся солнцем и станут благосклонно и жадно ожидать каждую непогашенную сигарету, чтобы обрести новую силу в языках пламени – начнутся пожары.⠀

⠀

На автомойке у популярной заправки большая очередь из пыльных машин, и мы решаем воспользоваться кустарной старой мойкой неподалеку, где кроме автомобилей также чистят ковры, которые сохнут затем вдоль дороги, разбавляя зеленый пейзаж своим пестрым узором и впитывая свежую пыль от проезжающих мимо машин.⠀

⠀

Мы выходим под уже жаркие лучи и отдаем огромный пикап R. в руки одному из мойщиков. Остальные нас внимательно рассматривают и что-то бурно обсуждают. ⠀

⠀

Я протираю камеру телефона и отправляюсь делать снимки бушующей зелени, R. же, наблюдая, как грязная пена медленно стекает с машины, отвечает на вопросы оживленного старичка в резиновых сапогах и с лицом цвета ирисок от работы под солнцем.

⠀

Позже R. расскажет мне, что старец интересовался моей национальностью и настойчиво делился с детективом собственным опытом:⠀

– Самые лучшие женщины – филиппинки! Они в постели ого-го!⠀

⠀

Мы смеёмся, вспоминая старый анекдот, в котором столетний пациент жаловался доктору на шум в ушах после секса, а тот успокоил его, сказав, что это аплодисменты. ⠀

⠀

Зеленые поля мелькают, горы смотрят на нас немного свысока, и мне неохота спрашивать, женщины какой национальности самые лучшие. Ответ очевиден – R. был дважды женат на русских женщинах. Мне немного грустно от этого – не хочется чувствовать себя на конвейере птицефабрики очередной курицей, подъехавшей на разделку.⠀