Проигрыватель «Luxman».
Все мебельные ножки в комнате повторяют львиные лапы.
Джеймс обхватил Риту за плечи и отстранился. Несколько секунд они пристально глядели друг на друга, будто переговариваясь на ментальном уровне, пока Рита не заметила Нину в дверях. Щеки горничной налились румянцем, губы приоткрылись в безмолвной речи. Взгляд Джеймса был холоден, Нины — изумленным, блуждающим, оттого Ритой овладела оторопь. Она беспомощно поникла и исподлобья посмотрела на возлюбленного еще раз. Но не найдя в нем ни капли сочувствия, стрелой бросилась прочь.
На Нину обрушился гнев карих глаз.
— Я ничего не видела.
Джеймс навис коршуном:
— Ты либо по делу, либо проваливай! — прорычал он, не скрывая презрения.
Возмущенная грубостью, Нина распалилась ядом в ответ:
— Уж в делах-то ты всяко успешней, чем в любви.
— Эй, ты ходишь по скользкому краю. Я ведь могу и перестать быть добрым.
— И «исчезнут с громовым раскатом небеса»7, ну и так далее и так далее, — Нина даже не скрывала того, что на самом-то деле не читала Священных Писаний. — Привет от Несс, — она резко пихнула Джеймсу бутылку и, не дождавшись ответа, хлопнула дверью напротив.
Зал переливался гирляндами самых разных цветов. Там, где перемигивание лампочек касалось гладкой поверхности елочных шаров, свет разбивался на радужные сполохи, усеивая пол. В гостиной все дышало праздником и пьянящим ароматом хвои.
У камина собрались постояльцы «Барнадетт». Мужчины были одеты в костюмы, и надо признаться, классика добавляла им изысканной солидности. Нина смотрелась в наряде мужского кроя не хуже: свободные ткани хоть и прятали рельефы женской фигуры, но обнаженные ключицы и шея придавали образу притягательности.
Нина сидела на излюбленном коврике и порывисто пропускала сквозь пальцы мягкий ворс, пока остальные существовали в молчаливом ожидании. Первой из сестер в гостиной появилась Агнес. В бордовом платье с брошью под самым горлом. Сразу за ней вошла Эстель — воплощение элегантности и хорошего вкуса. Платье на тетушке было приталенное, из серебристой ткани с гофрированными рукавами-фонариками; по груди рассыпались мягкие волны волос, пахшие сладостью. С прирожденной грацией Эстель опустилась рядом с Люциусом и в бесстрастной манере обвела взглядом присутствующих.
Агнес — зачинщица жеребьевки взяла на себя роль ведущей. Первый подарок она преподнесла Люку. Шурша полупрозрачной бумагой, он вытянул из коробки замшевый пиджак в тон зеленых глаз. Модного фасона с широкими плечами.
— Выбрано со вкусом, вниманием и любовью, — не сводя с обновки искушенного взгляда, произнес Люк. — Это могла быть только Эстель.
Прельщенная его словами, Эстель жеманно поправила локоны.
Джеймс получил брекет, обернутый в газету. Расправившись со страницами из воскресных вестей, он театрально ахнул:
— Чтоб мне сдохнуть! Это невероятно! — воскликнул Джеймс, разогрев всеобщее любопытство. — Кто-то подарил мне «Джек Дэниелз» и носки! — стоило ему потрясти в воздухе обыкновенной парой носков, как вся интрига благополучно потухла.
— Ричи, хоть бы постарался, — Несс недовольно поджала уголки губ.