Книги

Ночь опасна

22
18
20
22
24
26
28
30

Олег припомнил поговорку о волке, которого кормят ноги, но, разумеется, не высказал ее вслух. А Тамара все так же равнодушно, не отрываясь, смотрел в окно. Она выглядела скучающей, уставшей от мужниных капризов супругой и великолепно, на взгляд Олега, играла свою роль.

В самом деле, доехали меньше чем за двадцать минут. И чем больше они приближались к району Чистых прудов, тем больше волновался Олег. «Вот оно, вот… — стучало у него в висках. — Все сходится! Здесь живет владелец книги, сюда пришла Мария… Здесь назначила мне свидание Нина». Вероятно, и Тамара думала о том же, но держалась стойко, и на лице ее не было заметно ни малейшего волнения.

Машина остановилась в конце длинного, плавной дугой загибающегося к центру переулка. Семен Федорович вышел и пригласил спутников следовать за ним. Миновали подворотню и очутились в замусоренном, тесном дворе. Здесь стояло несколько разномастных домиков, один из которых выглядел настоящим ветераном. Бревенчатый, черный от времени двухэтажный дом с тусклыми окнами и заколоченными крест-накрест дверями казался нежилым, однако Семен Федорович направился именно к нему. Обогнул угол, потянул на себя ручку массивной, обитой дерматином двери. Она открылась — хлипкий замок не был заперт.

И все трое оказались в холодной, нетопленой прихожей. Или, вернее сказать, — в сенях. Свет слабо проникал сюда из маленького занавешенного линялой тряпицей окошка. Сени от пола до потолка были забиты каким-то громоздким хламом. Остро пахло сыростью и мышами. Тамара невольно придвинулась ближе к Олегу, и он ощутил мягкое, горячее касание ее шубы. Нашел в глубине меха тонкие пальцы, и они быстро, тайно ответили ему нервным, сухим пожатием.

— Нас ждут, поэтому открыто, — пояснил Семен Федорович, осторожно пробираясь к дальней двери. — Звонка-то нет.

— Я здесь, Сема, здесь, — неожиданно отозвался из глубины дома странный, какой-то невнятный голос. Казалось, заговорила сама избушка — растягивая и пережевывая слова, не делая между ними четкой границы. Дальняя дверь отворилась, и возникшая в проеме фигура приветливо поманила гостей войти.

Еще одни сени — крохотные, устланные рваным — явно с помойки — линолеумом. В углу — кованая чугунная вешалка, несколько огромных стеклянных бутылей и угрожающе накренившийся хилый табурет. Пол ощутимо уходил под уклон — казалось, визитеры спускаются в сырую вязкую темноту. Но тут вспыхнул свет, и они оказались в маленькой душной комнатке.

Олег не знал, куда смотреть — у него разбегались глаза, такое он видел впервые. И никогда бы не поверил, что подобный особнячок может уцелеть в самом центре Москвы, где земля на вес золота, а печное отопление приказало долго жить.

Треть комнаты занимал кафельный бок огромной печки. От него так и веяло стужей — Олег ненароком задел его плечом. Жарко в комнатке было потому, что в розетки были воткнуты шнуры от двух мощных обогревателей. Он взглянул на Тамару — у нее разгорелось лицо, она торопливо расстегивала шубу.

Комнатка была крохотной, не больше десяти метров общей площадью. Но потолок оказался высоким да еще украшенным лепниной. Все стены были сплошь увешаны картинами — как успел заметить Олег, довольно посредственными и явно современными. В основном это были пейзажи, среди которых затесались два-три натюрморта. Из прочей обстановки присутствовал низенький столик с гнутыми ножками и такое же приземистое, превосходно сохранившееся креслице. Обе вещи — явно из прошлого столетия, и, может быть, из этого самого особнячка. И конечно, в комнате наличествовал сам хозяин.

Это был бледный, какой-то отсыревший старичок с пустым младенческим взглядом голубых глаз. Несмотря на страшную жару, он был одет очень тепло — на плечах меховая жилетка, на ногах — коротко обрезанные валенки. Семен Федорович поздоровался с ним за руку и представил своих спутников:

— Вот эти молодые люди, Кирюша. Я тебе говорил.

Тот впился глазами ему в лицо, кивнул и перевел взгляд на гостей. Олег слегка поклонился. Он не знал, как себя вести, что подумать. Но чувствовал — если эта книга в Москве, ее настоящее место именно здесь. Он даже ощущал ее присутствие где-то в недрах особнячка.

Кирюша — в нем действительно было что-то детское — выжидательно смотрел ему прямо в глаза. Олег смущенно заговорил:

— Мы слышали, у вас есть эта книга, так вот…

Но Семен Федорович моментально его перебил:

— Не отворачивайтесь, он вас не слышит. Читает по губам.

— Говорите, пожалуйста, медленнее, — снова протянул этот глухой, невнятный голос, проглатывающий согласные и путающий звуки. На некоторых звуках его заедало, совсем так, как западает и долго звучит клавиша старого пианино. Гласные перетекали одна в другую, и понять что-либо было почти невозможно.

И тут вперед выступила Тамара. Отчетливо артикулируя, как будто занимаясь с нерадивым учеником, она коротко и толково объяснила цель визита. Кирюша обрадовался:

— Да, есть такая книга!