Соломон поднял брови, словно силился понять, кто перед ним.

– А, точно! Ну прощай, – обратился он к англичанину. – Какая ирония! Я боюсь смерти, а ты ее жаждешь.

Одесса вконец стушевалась. Счастливым воссоединением тут и не пахло. Напрасно она притащила сюда Блэквуда.

– Я пытался арестовать его. Неоднократно. Еще на первых порах, – рассказывал Соломон Одессе. – Надеялся засадить ублюдка за его художества. – Он снова указал на Блэквуда, дабы у слушательницы не осталось сомнений. – Он убийца. Истребляет демонов. Но ради своей цели он не пощадит никого и ничего. Он убивал. На моих глазах. Якобы ради всеобщего блага. Ради спасения мира. Но он спасает его ценой человеческих жизней.

На лице англичанина не дрогнул ни один мускул.

Ярость придала старику сил. Он оторвался от подушки и посмотрел на противника в упор:

– Ты бежишь от неизбежного. Гоняешься за неуловимым. – Выдав гневную тираду, Соломон в изнеможении рухнул на постель и устремил взгляд в окно. – Я лишь мечтал стать полицейским. С детства. Мне говорили: «Малыш, темнокожих полицейских не бывает». Однако я поступил в Морхаус – частный негритянский колледж в Атланте, и сказал: «Пойду в детективы». Меня переубеждали, мол, зачем. А потом ФБР объявило набор темнокожих студентов, и я решил стать агентом ФБР. И стал. Одним из первых.

Белым, покрытым толстым налетом языком старик облизал пересохшие губы.

– Мне выдали серебряный жетон. Поменялся статус, но не цвет кожи. Меня держали за второй сорт, не брали в команду. Я оставался чужаком. И он этим воспользовался. На полную катушку. Каким-то образом договорился с Бюро и быстренько низвел меня до «боя», мальчика на побегушках.

Одесса помертвела. В голосе Соломона звучала неприкрытая боль. Разумеется, всему виной его пошатнувшееся здоровье и кровоизлияние в мозг. Как сильно он сдал всего за несколько дней, минувших с их последней встречи.

– Ты стремился постичь истину, заглянуть за рамки привычного мира, – произнес Блэквуд. – Чем основательно подорвал свою веру.

– Наверное, так и было. – Губы у Соломона дрожали. – Поначалу. Но я лишь хотел… хотел стать полицейским.

– И у вас получилось, – вклинилась Одесса.

Соломон повернулся к ней:

– Теперь настал ваш черед. Он помогает вам не по доброте душевной, уж поверьте. Случайностей не бывает, так ведь, Блэквуд? Никаких случайностей, никаких совпадений. Все взаимосвязано.

Одесса поспешила успокоить старика:

– Будь он таким негодяем, вы бы не направили меня к нему.

Соломон моргнул:

– У меня не было выбора. Вас прислали ко мне, агент Хардвик. Все взаимосвязано.

Одесса покосилась на Блэквуда, Эрл Соломон тоже посмотрел на него, но иными глазами.