Перечитывая текст, Эйва почувствовала слабую надежду. Послание было коротким, но не враждебным, а скорее дружеским. От радости она бросилась на шею Лайму.

– Спасибо, как замечательно с твоей стороны! – Ее захлестывали эмоции, но она быстро опомнилась, повернулась к зеркалу, поправила складки платья, нанесла помаду. – Готов, Лайм?

– Пойдем. – Он взял Эйву за руку. – Встречаем гостей у входа, общаемся, переходим к столу, после ужина проводим аукцион.

– Таков план.

– Потом благодарим всех, прощаемся, поднимаемся в номер. Здесь нас ждет шампанское на льду.

Охваченная предвкушением, Эйва сжала его руку и улыбнулась. Они спустились вниз, чтобы приветствовать гостей. Эйва оглядела просторный зал роскошного лондонского отеля: лепестки роз на тонких скатертях, ленты, гирлянды, цветы, строй официантов, готовых разносить шампанское.

– Началось, – сказал Лайм, готовый встретить первых приглашенных.

Минут через двадцать в зал вошел невысокий седовласый человек, излучавший ауру власти. Под руку он вел женщину, явно не желавшую скрывать свой возраст, закрашивая седину. Впрочем, естественность лишь подчеркивала ее природную классическую красоту.

– Добрый вечер, Рэй. Рад, что пришел, – склонил голову Лайм и повернулся к Эйве: – Познакомься. Рэй Бомон.

Это был тот самый Бомон, владелец индустриального гиганта, с которым Лайм мечтал подписать контракт вопреки проискам ЭйДжея Мейсона.

– Добрый вечер, Лайм, Эйва, – протянул руку Рэй. – Спасибо за приглашение. Представляю свою жену Софию. Мы вместе уже тридцать лет.

Женщина тихо засмеялась:

– Да ладно, как будто ты считаешь.

– Еще как. С каждым годом я все больше благодарен тебе.

Между супругами явно существовала взаимная привязанность, и Эйва почувствовала укол зависти. Впрочем, она полагалась только на их слова. Возможно, они были на грани развода, но отказались от него из‑за высокой цены вопроса. Она решила не углубляться в тему. Судя по взгляду, Рэй Бомон был очень проницательным бизнесменом, поэтому она ответила ему любезной, но не заискивающей улыбкой. Когда пара отошла, Эйва поинтересовалась, не хочет ли Лайм поговорить с Рэем.

– Нет. Пусть гости общаются между собой. Вечер посвящен сбору средств. Наша цель важнее личных контактов.

Слова попали в цель, поэтому, когда появился Леонардо Брунетти, она не бросилась к нему, а приветствовала так же любезно, как других гостей. Смешавшись с толпой, она смеялась, болтала, развлекала присутствующих, но Лайм все время оставался в поле ее зрения. Его спокойная профессиональная манера вызывала у нее восхищение. Они договорились по очереди выступать в роли аукционеров. Когда Эйва поднялась на подиум, чуть не лишилась дара речи, увидев в зале свою мать. Вероятно, она пришла чуть позже. Проследив за ее взглядом, Лайм подошел ближе.