Я измотана до предела, но вдруг понимаю: что-то не так. Здесь в кухне я увидела нечто, чего быть не могло. Что именно не совпадает с привычной реальностью никак не пойму.

Мощной воронкой меня утягивает в сон, хочется махнуть рукой на все аномалии мира вместе взятые и отключиться.

Но какая-то часть меня, самая ответственная и дотошная, все-таки удерживает меня в реальности.

Тру глаза и безудержно зеваю. Сосредоточиться тяжело, я и не пробую. Осматриваюсь и снова пытаюсь поймать это ощущение неправильности.

Ингвер еще спит, но уже потягивается и смешно клацает клыками, готовясь к пробуждению.

Перед сном она, как обычно навела порядок. Дощатые столы чисто вытерты. На пол накидана свежая солома. Кастрюли и сковородки, отмытые до блеска, висят на гвоздях.

Первые лучи света пробрались сквозь оконце на кухню и деликатно скользят по больному.

Его лицо по-прежнему покрыто слоем грязи. Сейчас оно напоминает прекрасное глиняное изваяние.

Ему не досталось от предков троллей ни выпирающей нижней челюсти, ни приплюснутых ноздрей, ни торчащих наружу клыков. Природа наделила его четко очерченным подбородком, прямым носом и выразительной, даже чувственной, я бы сказала, линией рта. Ровный лоб — еще одно отличие от троллей, с их ярко выраженными надбровными дугами. С точки зрения людей, этот полукровка — красавец, каких поискать.

Ну и что с того… В каждой расе и даже в их смешении рождаются красавцы. Что тут необычного? Почему мне не заснуть, несмотря на жуткую усталость?

Вдруг с глаз словно спадает пелена, и я отчетливо вижу то, чего раньше не замечала.

Хродгейр лежит на спине, хотя лежать на таких страшных ранах ни в коем случае нельзя. Ему сейчас, должно быть, ужасно, до безумия больно! К тому же, если давить на такие глубокие, свежие порезы, те снова начнут кровоточить. А я почти весь запас лекарских заготовок у Ингвер истратила… Вот же гадство!

Озадаченно потираю подбородок.

Как он оказался на спине?

Собираюсь перекатить его на бок, чтобы проверить состояние ран. Аккуратно поддеваю за плечо и пытаюсь перевернуть… Раз за разом ничего не получается. Он будто прирос к полу, и стал во сто крат тяжелее вчерашнего. Или это я совсем ослабела от бессонных ночей?

— Что за бесовщина тут творится? — бормочу растерянно.

Снова пытаюсь его подцепить за бок, подтолкнуть чуть-чуть в сторонку, но тут происходит непоправимое. Моя рука вдруг теряет опору, и я падаю на полукровку по какой-то невероятной траектории.

Внезапное падение прерывается — ровно тогда, когда мои губы приземляются на его, и я напрочь забываю дышать.

В ту же секунду понимаю: я в его руках, горячих и сильных. Они легко удерживают меня на одном месте, совершенно не торопятся меня отстранять. И глаза его открыты, и смотрят прямо в мои с небывалой янтарной нежностью.

Он в сознании и… полностью контролирует происходящее!