Гретта первая из нас приходит в себя. Оказавшись в плену, уже через секунду визжит, колотит ручками, дрыгает ногами в открывшихся на радость публике панталонах, но без толку. Из хватки здоровяка ей не вырваться, а окружающие лишь подбадривают похитителя пошлыми тостами и веселым ржанием.

Наконец, и я очухиваюсь от шока. Кричу изо всех сил, протискиваюсь к сестре, что очень непросто делать, когда тебя окружает сплошная стена из мужских тел и столов. Временами из этой стены возникает чья-то грубая рука и пытается то меня удержать, то усадить к себе на колени.

Мне приходится очень кстати освоенное на столичном рынке искусство точечного пихания локтями. Через несколько минут я выскакиваю на улицу помятая и взъерошенная. Оглядываюсь по сторонам.

Яркий свет луны — этой ночью мой главный помощник. С его помощью получается разглядеть неподвижно лежащего Эйрика, прямо у порога трактира. Его рыжие волосы отливают бронзой в траве.

Наверно, Гретта его чем-то огрела по голове и сбежала. Но тогда где же искать ее саму?

Несмотря на немалое расстояние между нами, вскоре замечаю и Гретту. Она стоит неподалеку от лошадей на привязи, утирает глаза, а утешает ее другой мужчина, гораздо уже в плечах и тоньше Эйрика.

Откуда она их только берет, бедовая душа?

Лица ее собеседника не вижу. Тем более, на голову его нахлобучена огромная шляпа. Он протягивает сестре фляжку и та отпивает глоток.

Почему-то это простое действие пугает меня гораздо больше, чем толпа разгоряченных грубиянов в трактире. Сердце бухает в галоп от необъяснимого ужаса, бросаюсь к сестре на заплетающихся ногах, зову ее по имени.

Громче, еще громче кричу, но она не реагирует… Ах, да! Она же сейчас не Гретта, а Фаворитка… нет, сира Фаврита!

На фальшивое имя тоже ноль реакции.

Мужчина при звуках моего голоса начинает заметно нервничать. Что-то шепчет сестре, тянет ее в сторону оседланных лошадей, и та безропотно, хоть и неуклюже топает вслед.

Увидев ее послушание совершенно незнакомому человеку в то время, как сестру она игнорирует, чувствую, как злость на Гретту переполняет меня от макушки до кончиков пальцев. В ладони разгорается магия, и на сей раз я так зла, что даже не думаю сдерживаться. Готова сейчас же парализовать их обоих, позабыв обо всем на свете…

Но до заклятия так и не доходит. Мужчина, в очередной раз оглянувшись, вдруг испуганно вскрикивает, бросает сестру, и сверкая пятками улепетывает к лошадям.

И правильно! Любой бы испугался, увидев несущуюся к нему сердитую девицу с ярко светящимися голубыми ладошками. Магией в нашей мире владеют только эльфы, а с ними шутки плохи!

Заметив его отступление, останавливаюсь на миг, чтобы отдышаться. Прячу ладони под плащ и пытаюсь успокоиться.

Подхожу к Гретте, апатично застывшей на месте. Ее руки плетьми повисли вдоль тела. Девушка смотрит в пустоту прямо перед собой, на меня не обращает никакого внимания.

Наверно, она в шоке. Запоздало сообразила, что натворила и переживает за свои глупости так сильно, что стыдно теперь мне в глаза заглянуть. Я бы на ее месте ощущала прямо-таки жгучий, пронзительный стыд!

— Ты. Заслуживаешь самого сурового наказания за свое легкомыслие! Конечно, ты как всегда выйдешь сухой из воды. Но будь моя воля, ты бы давно уже чистила конюшни! Твою бы энергию — да на хорошее дело! Займись чем-нибудь полезным, в конце-то концов, вместо того, чтобы влезать в неприятности!

Гретта понуро кивает, разворачивается и направляется в сторону замка. Придерживая подол платья, семенит мимо наших лошадок, явно не планируя возвращаться верхом. Она пешком решила идти? Ерунда полнейшая! Так мы только к обеду домой поспеем!