И трусливая Мышь сдается и снова терпеливо отправляется на поиски Мишель, которая будет счастлива и бесстрашна.
Запахи, в отличие от многого другого, способны пробираться в самые отдалённые уголки памяти. В самые закрытые чуланчики, на самые высокие полки. Эти джинны достают оттуда то, что завалено пеплом и пылью, тщательно оттирают и преподносят нам, как невероятные подарки из прошлого.
Глава 44. Не нужно стесняться счастья
Дни перестали быть бесцветными. Теперь каждый из них обретает какой-то свой оттенок и своё дыхание. У сред и суббот аромат самый манкий. Их я жду особенно. Именно в эти дни вижусь и разговариваю с Павлом и Евой, и учусь.
Надин теперь не приходится торопить меня по утрам. Я выбегала бы вперёд неё, собираясь на каждую встречу во «Флакон Вдохновений», но зрение не улучшается. Пока.
– Мишь, готова? Уже? Здорово! Ты такая счастливая в последнее время. Рузанна обрадуется, увидев тебя такой.
– Рузанна приедет?
– Наша Руза сейчас суперзанята. Ты забыла? У неё же скоро юбилей. Ладно, тебе всё простительно. Поехали.
Сажусь – и как-то непривычно. Дверь захлопывается. Меня окружают невидимые джинны, нашёптывающие о том, что вокруг матовый пластик и бежевая экокожа салона нового автомобиля.
– Надин, поздравляю! Ты наконец-то осуществила мечту? – Надин хихикает и молчит, я отвечаю сама: —Ты купила машину!
– Спасибо, сестра! Специально тебе не говорила. Хотела проверить, поймёшь или нет!
– Салон кожаный? Бежевый?
– Сестра, – Надин не сдерживает восторга, – теперь понимаю, Павел и Ева не преувеличивали, когда восхищались твоими способностями. Бежевый, да. Но не натуральная кожа, а экокожа. – Она посылает мне воздушный поцелуй. – Да ты у меня талант и в этом. Тогда перед визитом обмоем кофейком и испортим фигуры.
Новая машина бодро фыркает, и мы трогаемся.
Всю дорогу сестра, необычно возбуждённая, тараторит про суперсообразительного менеджера автоцентра, про находчивую службу выдачи, про то, как здорово удалось обойтись без бюрократии. Про то, что назвала свою четырёхколёсную красотку «Маруся». Она без остановки и с деталями пересказывает, как долго выбирала «Марусю» и как хвасталась ею перед всем театром. Голос Надин журчит. Она совершенно счастлива за меня и горда своей новой покупкой.
Заходим в кафе.
Слышу аромат горячей сдобы и свежемолотого кофе уже на подступах. Солнце палит нещадно. Подставляю лицо солнцу, сидя за столиком у окна, вслушиваясь в оттенки настроения Надин. Она сегодня особенно смешливая и болтливая, а я постоянно возвращаюсь к мысли, что её голос звучит по-иному.
Так меняет голос человека только одно – любовь.
И я перебиваю её на полуслове:
– Что-то ещё, сестра!