– Дверь что ли автоматом захлопнулась? – отчаянно дёргал дверь Сучков.
Внезапно ему пришла в голову спасительная мысль.
– Ребята, может, это какой-то розыгрыш?
– Надо вызвать полицию, – хмуро обрезал Егоров.
Но их телефоны остались на столе в кабинете. Чёрт! Они оглянулись на трупы.
– Ивашкин! Ивашкин! Глянь, может у них телефоны!
– Чего это я?
– Кто тут по безопасности?!
Ивашкин, поняв, что у него не «белка», пошатываясь, встал из своего угла и обыскал трупы. Надо сказать, без сантиментов, как будто ему уже приходилось это делать. Егоров с Сучковым переглянулись.
– А это не ты их тут, случайно, пока мы у бара?
Ивашкин моргнул:
– А в рыло? Я ж с вами был всю дорогу. Вы охренели?
– Ладно, ладно, тихо. Значит, они что ли тут уже были, пока мы там… – Сучков начал немножко соображать.
– Ушакову видней, – мрачно сказал Егоров.
У трупов тоже не было телефонов, чтобы позвать на помощь. Ивашкин заорал.
– Выпустите нас отсюда!!!
Наконец, когда они уже потеряли надежду выйти, дверь открылась и на них устремилась видеокамера телефона.
– Ребят! Вы что, ещё тут?!
Все трое воззрились на Ушакова. Пили вроде все одинаково. Только у Митяя не было ни в одном глазу. Вернее, глаз ему заменила камера, которая выхватила чудовищную композицию, похожую на кадр из фильма Квентина Тарантино. И на этом фоне до смерти напуганные лица Ивашкина, Егорова и Сучкова. И голос за кадром Дмитрия Алексеевича Ушакова:
– Вы что натворили?! Да тут кругом кровь!!! Я звоню в полицию!